Андрей ФУРСОВ — кандидат исторических наук, директор Института русской истории РГГУ, заведующий отделом Азии и Африки ИНИОН РАН, автор статей и книг: \»Великая тайна Запада\», \»Европейская цивилизация и капитализм\», \»Капитализм в рамках антиномии Восток — Запад: проблемы теории\», \»Русская система\» (в соавторстве), \»Излом коммунизма\», \»Колокола истории\», \»Кратократия\», \»Взлет и падение перестройки\» и др.
— Что, по вашему мнению, стало главным в мировой политике за последнее десятилетие и особенно в последние полгода?
— Я затрудняюсь сказать, что было самым главным. Это зависит от угла зрения, от временной перспективы (например, из 2001 года главным в 1990-е кажется одно, а из 2011 или 2021 годов это будет совсем другое). И все же рискну сказать, что главным с точки зрения мировой (гео) политики в 1990 годы была \»война\» за советское наследство. Она началась \»воссоединением Германии\», продолжилась выводом из этой страны наших войск, а завершилась на Балканах, откуда Россию вытеснили в ходе и посредством югославского кризиса 1999 года. На наших глазах начинается \»война\» за русское наследство — выдавливание России из Центральной Азии. Причем непосредственным поводом (разумеется, не причиной) стала \»война с мировым терроризмом\» как ответ на взрыв 11 сентября в Нью-Йорке.
Ранее Западу, даже Великобритании, никогда не удавалось не только контролировать Центральную (Среднюю) Азию, но даже сколько-нибудь эффективно проникнуть в нее. То, что происходит сейчас в Центральной Азии, — это впервые в истории, как мировой, так и русской. Думаю, мы имеем дело с первым случаем принципиально новой, соответствующей энтээровской (постиндустриальной) эпохе экспансии Запада (прежде всего — США), которой некому противостоять — ни Российской империи, ни СССР. С таким вызовом Россия еще не сталкивалась. Более того, она не может дать силового ответа на него. Нынешняя ситуация для России осложняется и тем, что на стороне \»оппонента\» не только военное, но и финансово—экономическое превосходство.
— Получается, что все-таки теракт 11 сентября обозначил начало принципиально новой — и не очень выгодной для нас — геополитической ситуации в мире?
— Да, но имеет смысл вспомнить события, произошедшие до 11 сентября. Когда-то З.Бжезинский, который, по-видимому, зоологически ненавидит Россию, писал о \»дуге нестабильности\», протянувшейся через Ближний и Средний Восток от Балкан до Памира. Позднее в \»Великой шахматной доске\» Бжезинский назвал эту зону \»евразийскими Балканами\» и уделил ей особое внимание. Он подчеркнул огромное значение восточной, неевропейской части этой зоны: экономическое (транспортный узел, энергетические ресурсы), политико-географическое (контроль над коммуникациями, близость к ближневосточной нефти), геостратегическое. При этом бывший советник президента Картера по национальной безопасности особо подчеркивает, что численность азиатского населения России резко упала, что теперь оказался открытым \»интересам других государств\» регион, ранее доступный лишь России, и что, наконец, Россия слишком сдала политически, чтобы закрыть этот регион для внешних сил.
Более того, Бжезинский с большевистской прямотой говорит о том, что если Россия попытается восстановить монополию на контроль в утраченном ею регионе, то такие действия должны вызвать отпор.
— Именно в таких выражениях?
— Именно. \»Великая шахматная доска\», страница 178. Бжезинский называет это \»геополитическим плюрализмом\», который должен обеспечить мировому сообществу (читай: западному капиталу) беспрепятственный доступ к региону.
— Вполне откровенно.
— А они вообще весьма откровенны — Бжезинский, Кондолиза Райс, которая теперь сидит в \»его кресле\». Очень откровенной была Олбрайт.
Так вот, если в последние годы ХХ века Россию выбили с европейских Балкан, или из европейской части Евразийских Балкан (дуги нестабильности), то в первый год нового века и тысячелетия начинают создаваться условия, для того чтобы выбить Россию с Балкан \»азиатских\», вывести оттуда и превратить \»дугу нестабильности\» в некое подобие санитарного кордона. Линия, прочерчивающаяся от Турции через Грузию, Узбекистан, Таджикистан и Киргизию, отрезает Россию от того, что находится к югу — нефтеносного и турбулентного арабо-мусульманского мира, над которым в течение почти всего ХХ века нависала тень СССР, мотавшего нервы Западу и прежде всего США. Это советское \»нависание\», уязвимость нефтеносных районов с севера, возможность СССР вмешиваться в дела региона через союзников (как минимум) — все это создавало определенный \»климат\» в регионе и влияло на мировую ситуацию в целом. Вытеснение России из бывших советских среднеазиатских республик, куда она пришла в 1860 — 1870 годах, — это тихая, ползучая политико-экономическая война за русское наследство, и так называемая \»антитеррористическая операция\», по сути, служит если не началом ее, то прологом к ней, и главный противник в этой войне — Россия.
— Мы так преуспели за минувшую эпоху в создании \»образа врага\», реального или мнимого, что запустить этот идеологический механизм очень легко. Но наличие \»внешнего врага\» в нашей стране нередко использовалось для оправдания любых внутренних проблем…
— Вы полагаете, я создаю образ внешнего врага? Это неожиданный поворот. Ну что же, отвечу. Во-первых, я этого не делаю. Я фиксирую некую реальность. Достаточно посмотреть, что происходит, и послушать хозяев нового мира. Во-вторых, тот факт, что наличие внешнего врага использовалось для решения внутренних проблем и их оправдания (кстати, так поступают все), не отменяет наличия внешнего врага. Поэтому не надо пугать самих себя. Кстати, а что, мы прожили весь
ХХ век среди друзей? Нам никто не угрожал, никто на нас не нападал? И нападали, и угрожали, и боялись. И как это внешне ни парадоксально, именно сейчас, когда мы уже десять лет как \»разоружились перед Западом\», так сказать, открыли \»демократические объятия\», именно теперь нам и говорят: \»Ребята, вы того, на ядерной мушке\». Вместе с членами \»оси зла\» — Ираком, Северной Кореей. Это, по-видимому, друзья наши говорят, с которыми мы так хотели сблизиться, как Буратино с лисой Алисой и котом Базилио, друзья, которые готовы о нас позаботиться окончательно . Правильно говорят: \»слабых бьют\».
Только в контексте подготовки США к возможным силовым акциям — вопреки мнению ООН и даже НАТО — следует рассматривать выход США из ПРО, ряд других шагов, например, фактический отказ от уничтожения ядерного оружия. Вместо этого его будут складировать, то есть, по сути, лишь снимать с боевого дежурства, и в случае необходимости относительно быстро приведут в состояние боеготовности.
Причем делается это именно тогда, когда Россия поддержала антитеррористическую акцию США, то есть выступила в качестве союзника. Поступают так по отношению к союзнику? Нет. Так поступают только по отношению к противнику, от которого опасаются получить удар или по которому собираются нанести удар. Поскольку первое (то есть удар со стороны России) крайне маловероятно, то остается предполагать второе — подготовка к силовому давлению или реализации целей посредством военной угрозы.
Это означает, помимо прочего, что Россия, несмотря на демонтаж коммунизма, вывод войск из Германии и Восточной Европы, демократизацию и так называемые рыночные реформы, готовность к уступкам и т.д., все равно рассматривается США как главный противник. Собственно, такой вывод и сделала несколько недель назад газета \»Financial Times\», после того как стало известно, что США будут складировать, а не уничтожать ядерные ракеты. Ясно, что это обостряет общую ситуацию. Но именно такая — острая — ситуация позволяет еще более ослабить Россию, которая только начинает подниматься, выходить из Смуты. Если это так, то момент выбран не случайно. С уходом Ельцина и приходом Путина Россия начинает все активнее руководствоваться собственными интересами, разгибается. Пройдет какое-то время — лет десять, и она может разогнуться полностью. Тогда загнать Россию в угол будет труднее. Положение человека, встающего с колен, более уязвимо и менее устойчиво, чем того, кто либо еще стоит на коленях, либо уже встал. Здесь-то и возникает соблазн силового решения (другое дело: возьмет ли соблазн верх, если да, то получится ли и т.д.). Силовое решение может осуществляться по-разному, необязательно по югославскому сценарию, это крайний случай, который к тому же возможен, когда ракетно-ядерного щита либо нет, либо он ослаблен, а ядерный меч выбит. Можно для начала попытаться измотать противника в новом витке \»холодной войны\»: не случайно в окружении Буша-младшего немало ветеранов \»холодной войны\» конца 80-х годов, знающих свое дело.
— А вы не сгущаете краски? Ведь пока все это в значительной степени предположения?
— Реальность, думаю, окрашена гуще, чем я об этом говорю. У меня нет прямых доказательств, скорее косвенные плюс ощущение, основа которого — долгие годы внимательного наблюдения за мировой политикой, \»борьбой миров и систем\». Думаю, где-то в середине 1999 года (возможно, как только стало известно, кто будет преемником Ельцина, и просчитан его вероятный курс) определенными кругами был взят курс на ужесточение политики США по отношению к России. Ее позиция по Ираку и особенно по Югославии показала, что Россия вовсе не собирается безропотно одобрять все действия Запада, что у нее возможна своя игра, то есть ситуация отличается от первой половины 1990-х годов и едва ли станет иной. Отсюда — изменение тактики и стратегии по сравнению с клинтоновской администрацией. Я думаю, что и срок поставлен — 10 лет.
Косвенно эта догадка подтверждается выступлением Буша перед нацией по поводу окончания первого года его президентства. Буш заявил, что впереди — решающее десятилетие в истории свободы. Свободе, как считает Буш, мешает \»Ось зла\». Это новый образ врага Америки, комбинация \»Оси Рим — Берлин — Токио\» и \»Империи зла\». В эту ось входят Ирак, Иран, Северная Корея, которые, получается, угрожают свободе США (и всего мира?), а следовательно, эту проблему нужно решать. Ясно, что на пути решения этой проблемы с помощью новой, глобальной \»дипломатии канонерок\» США, которые, по-видимому, наплевали на позицию союзников по НАТО, объективно сталкиваются с позицией и интересами прежде всего России, ну и Китая. И ясно, что с этими интересами США считаться не будут. Пассивная позиция России будет автоматически означать ее проигрыш, а следовательно — полное превращение во внутриконтинентальную полуизолированную страну, в маргинала мировой политики.
— Вы думаете, что Россия может оказаться в положении Югославии?
— В положении сербов, курдов и т.д. может в современном (однополярном) мире оказаться любая страна по тем или иным причинам, представляющая интерес (ресурсы, стратегическое положение, возможный конкурент) и в то же время недостаточно мощная, чтобы защитить себя, недостаточно сильная, чтобы сделать крайне дорогостоящей любую попытку покуситься на свой суверенитет. Поводов можно найти предостаточно: от \»гуманитарного вмешательства\» (мол, нарушаются права меньшинств, каких угодно — от национальных до \»голубых\») до наказания за \»поддержку террористов\» (или недостаточное обеспечение борьбы против них). За всеми этими поводами, однако, одна и та же причина: \»Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать\». Поэтому, чтобы не быть съеденным, надо крепить боевую мощь — \»броня крепка и танки наши быстры\» — и жить по принципу: \»Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути\». Это не призыв к милитаризму, а фиксация необходимых условий, которые никому не позволят выбросить нас из истории.
Что будет, если действия России будут активными, предсказать трудно, но, думаю, и к такому варианту Америка готова и именно поэтому отвела на решение проблемы оси зла 10 лет. Боюсь, дело не в оси, а в том и в тех, кого на решении этой проблемы можно подсечь.
Впрочем, предыдущего президента США тоже не надо идеализировать. Не кто иной, как Клинтон, выступая в октябре 1995 года в Объединенном комитете начальников штабов, с сюрреалистической прямотой заявил, что теперь, когда, использовав самонадеянность Горбачева и проамериканскую позицию ряда лиц из его окружения, США \»добились того, что собирался сделать Трумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы\», Клинтон подчеркнул, что из войны за мировое господство выведен главный конкурент Америки и что на повестке дня — расчленение России на мелкие государства и разрушение ее армии и ВПК.
И все же внешнеполитический курс Клинтона был иным, чем нынешнего президента. Не потому что он был \»хороший\», просто для такого курса существовала благоприятная основа: здоровая экономическая конъюнктура, иные, по сравнению с республиканцами, политические силы и социальные слои в качестве массовой опоры, а также уверенность в полной лояльности возглавляемой \»другом Борисом\» России, в которую вбрасывались солидные (главным образом, для \»подкорма\» госчиновников) средства.
Однако ситуация в экономической и политической жизни США и России изменилась и \»клинтоновский подход\» к России больше не работает, понадобился более радикальный.
Ну что же, нужно искать варианты. Например, по принципу дзюдо или айкидо, где против \»оппонента\» используются его же сила, энергия, порыв. Как это сделать конкретно? Пусть специалисты думают, да побыстрее. Иначе финал, досадный и трагический одновременно, может выйти по Кибирову:
И мы уходим, мы уходим
неловко как-то, несуразно,
скуля и огрызаясь грозно,
бессмысленно и безобразно…
— Но американцы оказываются не только в \»подбрюшье\» России, но одновременно в \»подбочье\» Китая (от Манаса до китайской границы всего лишь несколько сот километров), \»нависают\» над Индией и Ираном — то, чего раньше никогда не было. И вы полагаете, что Китай и Индия спокойно к этому отнесутся?
— Есть ли у Китая и Индии реальные возможности воздействия на ситуацию? Теоретически, казалось бы, да. А что на практике? На практике именно в момент американской (объединенно-западной) антитеррористической операции Индия оказывается на грани войны с Пакистаном, ей не до ситуации в Центральной Азии. Если учесть, что мирить Индию и Пакистан, то есть стягивать в свою руку все нити конфликта будут скорее всего те же США, то ясно, что реакция Индии на ситуацию в регионе может быть лишь очень осторожной — кто станет ссориться с миротворцем? К тому же нынешняя напряженность обстановки на индо-пакистанской границе вызвана (в качестве повода) терактами неких групп, и в такой ситуации Индия не может выступать против того, что официально провозглашено \»антитеррористической операцией\», против главного организатора последней. Кроме того, следует помнить, что Кашмир — мозоль, на которую внешние силы всегда могут надавить, — это болезненный вопрос для Индии: нельзя не согласиться с теми, кто полагает, что до тех пор, пока Пакистан оспаривает статус Джамму и Кашмира, эта проблема рассматривается сквозь призму сохранения целостности государства, и на ней можно играть; насколько успешно — другой вопрос.
Что касается Китая, то при всех успехах он остается региональной державой, у которой к тому же есть свои уязвимые места и \»любимые\» мозоли — прежде всего Синьцзян и Тайвань. И все же для Индии и Китая присутствие США на территории бывших советских республик менее тревожная проблема, чем для России.
— А вы уверены, что американское (натовское) присутствие в республиках Средней Азии, их базы — надолго? Ведь еще в сентябре Буш говорил о временном характере баз. Недавно американцы сделали еще одно заявление о том, что не собираются закрепляться в бывшей советской части Центральной Азии.
— Но в то же самое время другие высоко- (и не очень) поставленные чиновники США говорят совершенно противоположное. Да и судить нужно не по словам, а по делам. И уж если мы заговорили об обещаниях, то нелишне вспомнить — очень показательный пример, — какие обещания США, НАТО давали России в начале 1990-х годов (до вывода российских войск из Германии) по поводу расширения НАТО на Восток. Где эти обещания? Обещания в мировой политике чего-либо стоят, и их держат тогда, когда противоположная сторона (та, которой обещано) может всерьез наказать нарушителя обещаний.
Как соотнести нынешние американские обещания с тем, что в последние годы представители США, не скрывая, говорили и говорят о том, что Центральная Азия и Кавказ — это зона американских интересов и восстановление позиций России в ней недопустимо, что нужно наращивать там американское присутствие. Все четко и ясно.
Претензий к этим людям у нас быть не может — они на то и поставлены, чтобы защищать определенные национально-государственные, транснациональные, классово-корпоративные интересы, которые реализуются за счет России и в ущерб ей. Акула нападает не потому что она плохая, а потому, что она акула. Хищник есть хищник, за это ему претензий не предъявишь, здесь нужны другие аргументы, другой ответ. А для начала вторую щеку не надо подставлять. Центральная Азия — слишком важный, а во многих отношениях ключевой регион, чтобы в ситуации, когда СССР рухнул, а Россия слаба, его не попытались бы поставить под контроль те, кто силен. На наших глазах начинается процесс установления контроля над Центральной Азией США (НАТО, Западом). И вот это, а вовсе не взрыв 11 сентября — главное событие 2001 года. А ведь это действительно ключевой район — не только сейчас, но и прежде — эдак с середины II тысячелетия до н.э.
Золотой Квадрат
— Дело в том, что из Средиземноморья на Восток, в сторону Восточной Азии и к Индийскому океану, то есть в Южную Азию, вели три главных пути или \»коридора\». Один, северный, или левантийский, шел по \»линии\» Эгейское море — Черное море — степная зона (в конце I тысячелетия н.э. это назовут \»хазарскими путями\») — Средняя Азия. По сути, это Шелковый путь, заканчивавшийся, а точнее, начинавшийся в г. Сиань — столице 13 китайских династий, а ныне — провинции Шэньси. Средний путь шел через Сирию, Месопотамию и Персидский залив. Южный \»коридор\»: Нил — Красное море — Индийский океан.
Ясно, что тот, кто владел \»коридором\» (\»коридорами\») или контролировал его (их), автоматически получал власть не только над макрорегионом, но и над его \»окрестностями\».
Таким образом, относительно небольшая территория, \»квадрат\», углы которого образовывали Малая Азия, Нил, Персидский залив и Памир, оказывалась золотой в прямом смысле слова — Золотым Квадратом (иногда — ромбом). Именно этот \»квадрат\», по которому шли \»коридоры\», был одновременно и постоянным местом возникновения крупных держав, и локусом борьбы между ними за то, кто будет Властелином Коридоров (Египет против хеттов, Ассирия, а затем Персия против соседей, Александр Македонский, римляне). Ни одной державе не удалось установить сколько-нибудь эффективный долгосрочный контроль над всем \»квадратом\» в целом, чаще работал принцип \»один коридор — одна держава\». Таким образом, осью \»войны миров\» на стыке Европы и Азии была война за \»коридоры\».
Если мы взглянем на XIX — XX века, то увидим, что и в капиталистическую эпоху — от египетского похода Наполеона и Крымской войны до Суэцкого кризиса и войны в Заливе 1991 года — очень важная ось мировой геополитики и геоэкономики проходит там, где ее увидели фараон Рамзес II и хеттский царь Муваталли в 1312 году до н.э. (битва при Кадеше). Макрорегиональные конструкции и политико-геометрические конфигурации очень прочны, и даже если золото Золотого Квадрата теперь уже не желтое и твердое, а черное, жидкое и обеспечивает Запад энергоресурсами, сам квадрат продолжает существовать. Более того, его транспортно-экономическое, политико-географическое и военно-стратегическое значение еще более усилилось: во-первых, нефть важнее золота; во-вторых, макрорегион оказывается \»подбрюшьем\», \»подбочьем\», \»навесом\» по отношению, соответственно, к России, Китаю, Индии и Ирану. О его значении в качестве \»серой зоны\» торговли оружием и наркотиками я уже не говорю. Именно этот квадрат (с добавкой европейских Балкан) Бжезинский и назвал \»евразийскими Балканами\».
Впрочем, \»квадрат\», о котором мы говорим, делится не только на три части, соответственно \»коридорам\», но и на две. И это деление кажется мне не менее, если не более важным, чем \»коридорное\».
Большая Игра-1
— Что лежит в основе этого деления?
— Основа проста — центрально-азиатская, северная часть квадрата и все остальное. Зона кочевой вольницы, с одной стороны, и оседло-земледельческая часть — с другой. Форпостом оседло-земледельческой части был Иран, и не случайно противостояние кочевников и оседлого мира воспето Фирдоуси в \»Шах-наме\» как противостояние \»Ирана и Турана\».
Хотя по \»Турану\» шел лишь один из коридоров, значение этой зоны было крайне велико: вплоть до XV века кочевники в Евразии доминировали над земледельцами: то в одной части Центральной Азии, то в другой возникали кочевые или полукочевые державы, обрушивавшиеся на южную часть Квадрата (Ромба), да и не только на нее. И даже если учесть, что за редкими исключениями (например, империя Тамерлана) кочевые и полукочевые державы между III в. до н.э. и XIII в. н.э. возникали, как правило, за пределами Золотого Квадрата, как это было в случае с Хунну, Сяньби, Жужаньским и Тюркским каганатами, Великой монгольской державой XIII века, все они незамедлительно ставили север Квадрата под свой контроль: в этой зоне пролегал Шелковый путь, она была естественным плацдармом для экспансии на запад и на юг.
Будь то Центральная Азия в целом или же только северная часть Золотого Квадрата, редко кому удавалось владеть длительное время этим турбулентным макрорегионом, контроль над которым позволял активнейшим образом влиять на ситуацию вокруг, прежде всего — к югу (нынешние нефтеносные районы).
— И все-таки кому-то удавалось. Кому и когда?
— Во-первых, Великая монгольская империя, это 40 — 50 лет в XIII веке. Во-вторых, Россия/СССР, это около 120 лет с 1860-х по 1980-е годы. Последнее — абсолютный мировой рекорд контроля над таким турбулентным, пестрым в этническом отношении и остроконфликтным районом.
Свой контроль над севером Золотого Квадрата Россия установила в ходе и результате борьбы с Великобританией, борьбы, которая получила название \»Большая Игра\». Автор этого термина — английский военный, капитан Конолли, обезглавленный афганцами во время первой англо-афганской войны. Большая Игра, которую некоторые историки называют \»викторианским прологом \»холодной войны\» и которая прошла свою острую фазу в 1860-70-е годы, окончилась в 1895 году разделом сфер влияния. С 1920-х годов влияние Великобритании в этой зоне идет на убыль; последний всплеск британской активности в регионе — деятельность секретных служб в Баку и Ташкенте во время Гражданской войны и в первой половине 1920-х годов. Потом — кирдык, как говорил главный герой фильма \»Брат\». Влияние СССР, напротив, усиливается. Пока у нового лидера капиталистической системы — США — дошли руки до Ближнего Востока, СССР, имея среднеазиатский и кавказский плацдармы и левые арабские режимы в качестве союзников, уже грозно нависал над Квадратом, который из-за богатства энергоресурсами стал суперзолотым.
Постоянное присутствие СССР в ближневосточных делах, которые приобрели мировое значение, стало серьезнейшей проблемой для американцев (и Запада в целом). Советское присутствие на Балканах — прямое (Болгария и Румыния — члены организации Варшавского договора) и косвенное (Югославия), по сути, превращало \»евразийские Балканы\» в зону мощного советского влияния. И было сделано все, чтобы Россию из этой зоны выдавить, выбить.
У меня нет сомнений, что сегодня на территории бывших среднеазиатских республик СССР и вокруг них, то есть на территории Золотого Квадрата, начинается — уже началась — новая Большая Игра.
Большая Игра-2
— Но, естественно, она должна отличаться от той, что была в XIX веке?
— Естественно. Во-первых, Большая Игра-1 была явлением самостоятельным и шла по поводу того, какие очертания примут Российская империя и Британская колониальная империя, какова будет конфигурация зон их интересов. Нынешняя \»Игра\» — очень важный, возможно — ситуационно — центральный, но все же элемент Глобальной Игры, которая ведется на нескольких \»досках\» сразу.
Во-вторых, агентами Большой Игры-1 были национальные государства, и только они. В Большой Игре-2, помимо государств, участвуют транснациональные корпорации, криминальные сообщества, повстанческие движения, террористические организации. То есть перед нами более сложная, более пестрая картина, ситуация с большим числом комбинаций, чем во второй половине XIX века, и с большей ролью негосударственных и нелегальных структур. Ясно, что главная задача Большой Игры-2 — не допустить восстановления позиций России в Центральной Азии (и на Кавказе), обеспечить \»геополитический плюрализм\», то есть монополию Запада на регион. Монополия эта, однако, по определению неоднородна, многосоставна: несколько государств, несколько транснациональных корпораций. Поле взаимодействия всех этих агентов создает благоприятные условия для формирования \»серой зоны\», в которой, помимо легальных структур, будут вольготно чувствовать себя структуры нелегальные: торговцы оружием, наркотиками. Более того, именно такие структуры активно используются в играх такого типа. Пример — Косово, где результатом торжества \»геополитического плюрализма\» стало создание \»серой зоны\», криминального анклава, более или менее (а со временем — скорее менее, чем более) контролируемого спецслужбами.
И сам процесс Большой Игры-2 и тем более проигрыш России, если он произойдет, приведет к формированию у наших границ \»специализированной\» \»серой зоны\», откуда в нашу страну польется поток наркотиков.
— Но ведь он и сейчас льется из тех краев.
— Да, но в случае \»институциализации\» на основе \»геополитического плюрализма\» \»серой зоны\» криминалитет получит такую базу, которой у него раньше не было. Ясно также, что наркоторговля станет дополнительным каналом для работающих против России спецслужб. Короче, Косово-2, только шире масштабом, ближе к наркотрафику, районам нефти и в центре Центральной Азии. Я уже не говорю о том, что наличие такой \»серой зоны\», в которой переплетается деятельность как легальных структур (в том числе внелегальная), так и нелегальных, будет усиливать \»серые зоны\» в других частях Евразии и внутри России.
— Я слышал другое мнение: американское присутствие в Центральной Азии позволит прекратить или, по крайней мере, резко сократить наркопотоки и нелегальную торговлю оружием, короче, наведет порядок в регионе.
— В январе один из корреспондентов Би-би-си в регионе специально отметил, что за время американской операции против талибов не произошло сокращения потоков ни наркотиков, ни оружия. Еще более убедительный пример, как я уже говорил, — Косово. Там вроде бы контроль осуществляют и американцы, и западноевропейцы, а зона, по сути, стала каналом переброски наркотиков в Западную Европу.
В-третьих, Большая Игра-1, которую в нескольких книгах (их просто необходимо перевести на русский язык) прекрасно описал Т.Хопкирк, велась главным образом за наследство индийских Моголов и иранских Сефевидов. В новой на кону уже даже не советское, а русское наследство. В семидесятые годы XIX века французский историк (и первый президент Французской Республики) Тьер спросил у немецкого историка Ранке, против кого после свержения Наполеона III ведет войну Германия? Ранке ответил: против Людовика XVI. И это была правда. Война за русское наследство — это война против Александра II и в той степени, в какой она касается Кавказа, Николая I.
Цель нынешней Игры — отсечение России от Золотого Квадрата, лишение ее возможностей влияния в регионе (и — посредством этого влияния в мире), создания коалиций или союзов (с Китаем, Ираном, Индией), объективно направленных против монополярного мира вообще и присутствия США в сердце Евразии, в частности. Достижение такой цели должно быть подкреплено военной силой (авиабазы для чего?), и у меня нет сомнений, что для решения поставленной в борьбе за русское наследство задачи Штаты, если посчитают это необходимым, пустят эту силу в ход.
Независимо от того, кто и почему взорвал \»башни-близнецы\», теракт стал удобным поводом для решения Америкой трех задач разной временной длительности: краткосрочной (решение чисто экономических проблем США и мировой экономики); среднесрочной (социально-политическая ситуация в США); долгосрочной (резкое усиление присутствия США в Центральной Азии, имеющее целью обеспечение контроля над зоной энергоресурсов и их транспортировки, активное сдерживание Китая, победа в \»войне за русское наследство\», окончательное, при необходимости — с использованием силового давления (или его угрозы) ослабление России и, наконец, недопущение формирования антиамериканского союза (в разных комбинациях) между Китаем — Россией — Индией — Ираном (база в Манасе — это, помимо прочего, первый \»камень\», выражаясь терминологией стратегической игры \»го\» в цепочке, призванной обеспечить подрыв такого союза, если он начнет формироваться).
Возможно, я ошибаюсь, но пусть представят убедительные доказательства противоположного. Буду рад выслушать серьезные аргументы. И буду рад ошибиться. Но чудес, к сожалению, не бывает. Особенно в такой жесткой штуке, как мировая борьба за власть, информацию и ресурсы.
Беседу вел Иван КРЫЛОВ
© ИнтернетМедиа Холдинг, газета \»Культура\», 2001