“Назарбаев должен уйти”

Петр Своик: Никто из нас не расстроен решением суда, потому что мы предвидели этот результат. На этом не заканчивается наше дело, а, наоборот, начинается. Осуждение Мухтара Аблязова, потом Галымжана Жакиянова это очень важная точка отсчета для Казахстана. Ее не только политологи, но историки будут использовать для описания политических процессов: что было до и что после.

Теперь мы, безусловно, удвоим наши усилия. Что касается юридической части, то мы ее тоже до конца доведем, все апелляции какие надо подадим – это абсолютно пустое и бесполезное дело, тем не менее, мы на это пойдем. Хотя может быть, Назарбаев так быстро испугается, что даже и в процессе апелляции даст команду “назад”. Это тоже не исключено, потому что давление на него сейчас будет возрастать. Прежде всего, должно быть политическое давление. Оно и будет решающим. Это будет давление внутри страны, потому что мы будем требовать исполнения закона, поскольку все, а теперь уже и суд, надсмеялись над законом, над правосудием.

Судья скороговоркой читал приговор. Два часа – одни пустые слова. Там из того, что произошло за три недели на суде, ничего не было отражено: несколько слов, буквально. Доводы защиты суд посчитал несостоятельными. И все. Даже не сказал, почему они несостоятельные. Если бы судья пытался как-то использовать материалы суда, то все обвинение бы рассыпалось. Тарасенко два часа занимался произнесением не относящихся к делу слов, чтобы в конце сказать: 7 лет.

Мы, конечно, будем давить на власть и с помощью наших международных друзей. Сейчас понимание, что представляет из себя режим Казахстана, уже полностью определилось и в США, и в Европе. Впереди у нас очень много работы. В этой работе будут принимать участие и Мухтар, и Галымжан. Долго они там не просидят – это точно. Само их осуждение – это есть показатель страшной слабости режима, испуга режима. В тюрьме они для него будут еще опаснее, чем на свободе.

Толен Тохтасынов: Сомнений в том, что будет такой приговор, не было. Еще 18 июля, в день вынесения приговора Мухтару Аблязову, утром мы давали пресс-конференцию, на которой мы озвучили, что как нам стало известно, президент, уходя в отпуск, дал команду осудить. И уже тогда говорили, что, Аблязову дадут 6 лет, а Жакиянову — 7 лет. То есть мы ни на грамм, ни на полмиллиметра не ошиблись. Суды абсолютно точно, сколько президент отсчитал – столько и дали.

К сожалению, нужно констатировать, что сегодня говорить о том, что в Казахстане существует независимая судебная система, говорить не приходится. Сегодня наш народ оказался беззащитным, каждый гражданин Казахстана оказался беззащитным перед любой несправедливостью. Эти приговоры показали, что судебная система РК разрушена.

В первые минуты после вынесения приговора Галымжану было много звонков от российских, западных средств массовой информации с вопросами о дальнейших действиях “Демократического выбора”, других сил оппозиции? Я думаю, что власти сами толкнули оппозицию в объятия друг друга. Сегодня иного пути, как объединиться, нет. Сегодня в одном котле будут вариться коммунисты, “Демвыбор”, “Азамат”, “Лад”, “РНПК”, “Азат”. Все те, кто ставит перед собой задачу смены власти и свержения этого ненавистного, антинародного режима.

Как вы знаете, сейчас у депутатов встречи с избирателями. Я созваниваюсь с ними, буквально сегодня утром говорил с некоторыми своими коллегами и смею вас заверить, даже при том минимуме информации, которую имеет народ, во всех уголках Казахстана рейтинг Назарбаева сегодня: ноль целых, извините меня… шиш десятых.

Осуждения наших коллег, соратников только подтолкнуло народ к протесту. Сегодня в интервью одной из российских газет я сказал, что осталось только одно – чтобы народ вышел. Смею заверить, что народ выйдет и сметет этот режим. Нашего президента ждет участь Сухарто, который правил в Индонезии много лет. Страной правили его зятья и сыновья. И что теперь? Где теперь этот Сухарто? Народ его смел в один день, в один день его растоптал, и сегодня Сухарто сидит в окружении врачей, которые констатируют, что этот диктатор, мягко выражаясь, не адекватен и что с ним нельзя проводить никаких следственных действий, нельзя судить. Назарбаева ждет та же участь.

Евгений Жовтис: Два процесса в Астане и Павлодаре показали, что Казахстан, к сожалению, сделал еще один шаг к тем странам, которые в цивилизованном мире считаются тоталитарными.

У нас в стране появились политические заключенные. В данном случае я говорю как представитель правозащитной организации. Под политзаключенным понимается человек, который привлекается к уголовной ответственности, но его наказывают за политические убеждения.

Все это время, пока длился процесс над Мухтаром Аблязовым и вот сейчас процесс над Галымжаном Жакияновым, наше бюро было достаточно осторожным. Как вы знаете, мы делали заявления, мы поддерживали и одного, и другого, вся наша поддержка заключалась в том, что мы требовали, чтобы наше представление о том, что в этих делах есть политическая составляющая было рассеяно. Докажите нам, что здесь нет политики, докажите нам, что здесь только уголовное преследование! Я был на двух днях процесса, на прениях и вынесении приговора, и мне этого уже достаточно для того, чтобы утверждать, что эти процессы оба политически мотивированны.

Чем я это аргументирую? Я профессиональный юрист, адвокат, и поэтому я могу оценивать и правовую сторону дела, оценивать те доказательства, которые были собраны: что говорил следователь, что говорила защита, какие они приводили доводы в свою пользу, в пользу подсудимого, в сторону обвинения. Но это уже не важно, после сегодняшнего приговора.

Я хочу обратить внимание всех СМИ и собравшихся на самое главное. Казалось бы, что власть имела возможность показать, что она не преследует лидера “Демвыбора Казахстана” за политические убеждения. Великолепная возможность: пожалуйста, кладите на стол железобетонные доказательства и чеканным голосом, господин судья, зачитайте их! Покажите их каждому, нам же нечего будет сказать в ответ! И я тогда написал бы в отчете своей правозащитной организации, что осудили уголовного преступника, который, правда, где-то относился к политической оппозиции.

В действительности что мы услышали? Мы услышали не свинцовый голос, а увидели потупившего глаза человека, который тихо пытался в течение двух часов десяти минут что-то читать. Речь судьи практически состояла из двух частей: часть первая – это речь прокурора, повторение того, что было у прокурора, и маленький кусочек о том, что доводы защиты не обоснованы. У каждого нормального человека возникает вопрос “Почему?”. Никаких ответов судья не дал.

Я уже не буду говорить о наших видных ученых-правоведах, у которых учились все эти судьи и прокуроры, мнение которых, мягко говоря, отбросили в сторону. Я уже не буду говорить о показаниях другого лидера \»Демвыбора” господина Джандосова, который был разработчиком уже известного всей стране постановления № 405 и мнение которого судью не интересует.

Мне очень “понравилось”, как судья использовал такие правовые трюки, когда в течение 30 минут перечисляются свидетели, а в конце судья пишет: “вину подсудимого подтвердили”. Всех свидетелей, которые вообще ни о чем не говорили или говорили о чем угодно.

Очень печально то, что Казахстан все больше и больше откатывается не то, что от демократии, а, вообще, от здравого смысла. Мне осталось не понятным, кому это было нужно, кому было нужно все больше и больше радикализировать оппозицию? Кому были нужны все эти процессы, которые освещает мир? Нужно ли это господину Назарбаеву?

И последнее. Чем дальше мы идем в этом направлении, к правовому беспределу, по иному это не назову, я понимаю, что это долго длиться не может. Наступает предел человеческому терпению.

Мы не уникальны, многие страны проходили этот путь. Очень бы хотелось, чтобы эти изменения от тоталитаризма к демократии проходили с минимумом потрясений, очень не хочется втягиваться в те кровавые истории, которые прошли в других странах мира.

В 1978 году моя семья получила справку о реабилитации моего деда. На это понадобилось почти 40 лет. Я думаю, что реабилитация Мухтара и Галымжана состоится значительно быстрее, если вообще не в этом году.

Владислав Косарев: Уважаемые друзья, мы сегодня явились свидетелями еще одного политического процесса. Власти, проводя эти два процесса, подтолкнули население, особенно сторонников “Демократического выбора Казахстана”, к более высокой политической активности. На фоне всего этого был принят закон “О политических партиях”, который закрепляет право власти диктовать от имени политических партий “Гражданской”, “Отан” и “Аграрной” политику якобы от всего народа. Эти два процесса как раз свидетельствуют о том, что политическая сонность в наше стране уходит в прошлое.

Я хочу обратить внимание всех присутствующих на то, каким образом будет строиться нынче оппозиционная линия политических партий и общественных движений. Приходится делать вывод о том, что надо находить путь для того, чтобы выстроить мощный стержень оппозиционных сил.

Каким образом? Я не хочу, чтобы тут истолковали так, что от имени “Компартии” Косарев выступает и хочет, чтобы все были коммунистами. Надо, чтобы была одна мощная политическая партия, около которой стояли бы несколько мощных общественных движений. Вот тогда в нашей стране может сложиться грамотная оппозиция. И такую оппозицию можем создать мы сами. И если хочет власть, чтобы был в стране порядок, чтобы искоренялись недостатки, должна способствовать тому, чтобы такая оппозиционная сила была. Власть должна с ней считаться.

Толен Тохтасынов: Я хотел поблагодарить всех собравшихся со всех регионов для поддержки Галымжана Жакиянова в Павлодаре и Мухтара Аблязова в Астане. Спасибо вам. Это не говорит о том, что мы с вами встречаться больше не будем. Я думаю, что политические процессы еще будут. Можете не сомневаться, борьба только начинается. Я сегодня приехал из Астаны, где был у Мухтара Аблязова. Он не сломлен, передает всем привет. Он прекрасно знал, какой приговор будет вынесен Галымжану Жакиянову. Только что его по этапу отправили в Кокшетау.

Петр Своик: Что касается Назарбаева… Конечно, он должен уйти. Но хочется пожелать ему, чтобы уходя, он не наломал дров. Чтобы при этом и себя не перечеркнул, поскольку он на этих судах делает себе и стране опасную вещь. Он более 10 лет правит, у него вообще нет преемника. Он, правда, не понимает, что преемника себе он создал… сегодняшним приговором. Как бы официально утвердил преемника (смех в зале).

Но он же отвечает за плавный постепенный эволюционный процесс передачи власти. Он не Галымжану Жакиянову вырыл яму, он роет яму под собой. Это опасно для страны, когда с оппонентом разговаривают позорной скороговоркой судьи. И то, что он бормотал, является показателем, как разговаривает президент с политическими оппонентами.

Толен Тохтасынов: Мы должны прекрасно понимать, что бы мы не говорили, как бы мы не возмущались, президент Казахстана Назарбаев избран народом. У нас есть Конституция, согласно которой он избран до 2006 года. В этих условиях путь только один – он должен сам добровольно принять решение уйти. Мы не за то, чтобы были события, наподобие аксыйских, в Казахстане, не за это! Но поверьте мне, я депутат и не формальный депутат, я встречаюсь с людьми. Последние мои встречи были в мае. Судебные процессы только усилят народное возмущение. А мы-то свой народ знаем, если наш народ сядет на коня, то его уже остановить будет невозможно!

Михаил Ботвинкин: Я очень коротко выскажу свое мнение. Оно сводится к тому, что приговор, если его можно так назвать, бессовестный. В нем были такие вещи, которые даже не шли в сравнение с обвинительным заключением, составленным по итогам предварительного следствия. При этом большая часть приговора просто была взята один в один, из обвинительного заключения и перенесена в приговор. В нем еще прозвучала как бы дополнительная аргументация суда, вплоть до того, что перечислялись те свидетели, которые говорили в защиту Жакиянова, но суд показания этих свидетелей отнес к доказательствам вины Жакиянова. Ну что по этому поводу можно сказать? Просто бессовестно.

Михаил Ботвинкин: Вы знаете, весь этот фарс разыгрывался, и Тарасенко первые две недели достаточно хорошо играл роль судьи. У него это получалось. Но последняя неделя по поведению судьи свидетельствовала, какой будет приговор. А то, ЧТО сегодня он зачитал и КАК он это зачитал, прокомментировать ярче просто нельзя. ЭТИМ ПРИГОВОРОМ ВСЕ СКАЗАНО. Те, кто его слушал в течение двух часов 15 минут, кто видел судью, кто там присутствовал, все могут четко для себя составить представление, что это за процесс и что это за приговор. Двух мнений быть не может.