“Автопортрет журналиста Казахстана. Социсследование”. Не правда ли, по названию чувствуется, что авторы брошюры подошли к делу очень ревностно, так сказать, с полным осознанием своей ответственности и важности данной проблемы? Хотя сами журналисты вряд ли так серьезно относятся к собственной персоне. Ну, “точка, точка, запятая, вышла рожица кривая”. Отчего кривая? Может, случайность, а может, и за дело, за профессиональную деятельность, в смысле. Хотя, в моем конкретном случае, это, скорее, от моего умения рисовать…
Вчера в Казахстанском пресс-клубе состоялась пресс-конференция фонда “Адил соз”, руководитель которого, Тамара Калеева, будет участвовать в ЕАМФ (Евразийском медиа-форуме) в качестве спикера на одной из сессий “Журналисты под давлением”. И.Кальсин, руководитель юридической службы Фонда, начиная мероприятие, заметил: “Среди вас, здесь собравшихся, больше молодых, и это радует, в основном, женщины, и это тревожит”. Далее организаторы сообщили, что они совместно с Центром ОБСЕ в г. Алматы при финансовой поддержке Фонда им. Ф.Эберта впервые в истории казахстанской журналистики провели социологическое исследование проблем работников СМИ Республики Казахстан под названием “Журналисты Казахстана: попытка автопортрета”. Целью исследования было выяснить, что из себя представляет типичный представитель казахстанских СМИ. Изучалось, как сами журналисты оценивают состояние свободы слова в Казахстане, с какими проблемами сталкиваются в своей профессиональной деятельности, какими способами их решают, как оценивают своих коллег и представителей элитных групп: бизнесменов, чиновников, общественных и политических деятелей. Исследовались также профессиональные и жизненные ценности, социальные, политические и нравственные ориентации журналистов. По всем направлениям исследования проводился сравнительный анализ мнений представителей государственных и частных СМИ.
Так каким же получился “среднестатистический журналист”? Это все-таки больше женщина, нежели мужчина (56,8% против 43,2%), с высшим образованием, как правило, корреспондент областной или республиканской газеты, использующий русский в качестве основного рабочего языка. Возраст у дамы – где-то за тридцать. Политикой она интересуется абстрактно, в той мере, в какой это может понадобиться в профессиональной деятельности. Политикам не доверяет. Досуг среднестатистического журналиста достаточно насыщенный, чем он только не успевает заниматься в нерабочее время, считают организаторы конференции.
Из выводов, собранных в конце книги: “Портрет типичного представителя отечественных СМИ, нарисованный самими журналистами (исследование проводилась по результатам опроса), оказался весьма далек от заявленных ими профессиональных идеалов. Отдавая должное умению своих коллег интересно и доступно изложить материал, они, тем не менее, считают одной из самых ярких черт типичного казахстанского журналиста ангажированность. Кроме того, в этом рейтинге высокое место занимает такое качество, как “продажность”, а независимость, напротив, — самое последнее место. Что же касается необходимой этической составляющей портрета настоящего профессионала – честности и порядочности – то она занимает предпоследнее место в перечне этих качеств. Несмотря на критические оценки профессиональных и личностных качеств коллег, тем не менее, отношения в журналистской среде являются вполне доброжелательными. Говоря более точно – практично-доброжелательными”. Пожалуй, точнее не скажешь, и на этом месте можно было бы поставить точку разговорам о “корпоративной солидарности”.
“Среди журналистов преобладают умеренные оценки как положения СМИ, так и состояния свободы слова в Казахстане… Главным назначением СМИ, по оценке самих респондентов, являются: реализация права общества на получение и распространение достоверной информации и отражение общественного мнения, причем представители частных СМИ придают этому большее значение”. Надо же, а мы-то уже думали, что явились в мир с миротворческой целью (ну, как минимум наладить диалог между Востоком и Западом). “Большинство представителей прессы указывают, что при подготовке и публикации материалов “на острую тему” они сталкиваются с различного рода проблемами. Наиболее опасным они считают вмешиваться в интересы большой политики и финансовых олигархов, а также всех ветвей власти – как центральной, так и местной. Чаще всего встречающийся тип воздействия в “острых ситуациях” заключается в добрых советах “не высовываться”. С более радикальными способами воздействия, такими, как угрозы “засудить” и “не допустить публикации материала”, приходится встречаться реже, но все же достаточно часто. Давление на прессу исходит преимущественно из государственных структур разных уровней и администрации СМИ”. По мнению авторов исследования, в поведении масс-медийных акул, когда они попадают в т.н. “острую ситуацию”, наблюдается “конформизм”, то есть склонность к компромиссу, если жестче – приспособленчество. Условиями труда большинство респондентов довольно, причем в частных структурах люди чувствуют себя комфортнее.
На конференции были также затронуты проблемы давления на журналистов. На предложение прокомментировать нападение на редактора шымкентской газеты “Рабат”, Т.Калеева ответила, что избить Максима Ерохина могли не только по политическим мотивам, даже, скорее всего, не по политическим. Возможно, нападавшие – герои одной из его острых статей.
По словам президента фонда “Адил соз”, работники медийной сферы воспринимаются сейчас как “чуть ли не нижайшая социальная каста”. Журналисты стали беззащитными, они потеряли былое уважение и авторитет в обществе, утверждает Тамара Калеева.
В адрес журналистов на пресс-конференции прозвучали и обвинения. Как считают представители Общественного центра независимой экспертизы по делам СМИ, профессионалы пера и микрофона используют далеко не все методы в борьбе за свои права. Далее присутствовавшим был зачитан список их прав. Он показался внушительным: оказывается, в делах о защите чести и достоинства, которые так любят возбуждать против надоедливых журналистов чиновники, мы вправе (кто бы мог подумать?) требовать назначения того или иного специалиста, присутствовать при проведении экспертизы, исследовать все нюансы данной процедуры, ставить дополнительные вопросы лингвисту, в случае, если результат нас не удовлетворяет, провести дополнительную экспертизу, вызвать в суд независимого профессионала и много чего другого мы имеем право сделать… в теории. “Суд не принял во внимание заключение независимого эксперта в нашем случае”, — заметила, горько усмехнувшись, журналистка с первого ряда. Но юристы остались при своем оптимистическом мнении: “Вы должны так бороться, построить такую оборону, чтобы палец некуда было воткнуть!”
На пресс-конференции журналистам были розданы памятки под названием “Нельзя. Нужно. Можно” и пособие “Даешь информацию!”. По мнению автора, юриста фонда “Адил соз” Ганны Красильниковой, далеко не все журналисты умеют правильно оформлять запросы в различные госучреждения, что и является причиной ущемления их права на получение информации. В брошюре содержатся образцы, как это нужно делать. Руководители Фонда заявили, что презентацией этого пособия начинают двухмесячную акцию “Даешь информацию!”. В течение этого времени каждому журналисту, который захочет законным путем отстоять свое право на получение информации, гарантируется полное юридическое сопровождение и поддержка Фонда
Конечно, с трудом верится, что до этого отвечать на запросы журналистов чиновникам мешало исключительно их искреннее негодование по поводу безграмотности средств массовой информации. Хотя… Почему бы еще раз не проверить теорию на практике, и не послать запрос (теперь уже составленный по всем канонам) в тот же “Казахтелеком” — с вопросом, почему наши читатели, пользующиеся услугами монополиста, так и не могут пробиться на наш сайт? Может быть, “юридическое сопровождение” все-таки поможет?