Партийное жайляу Казахстана

МНОГИЕ политологи считают, что для Казахстана была бы оптимальной двухпартийная система. Возможно, что и власть так считала когда-то. Даже закон приняли, по которому партия, в которой меньше 50 тысяч членов, не может быть зарегистрирована в качестве партии. Но жизнь показала, что наше партийное поле необъятно, как степные просторы Казахстана. И партий на этих просторах может возникнуть сколько угодно. Поставленный государством 50-тысячный барьер только поначалу казался почти непреодолимым. На деле же его без особого труда взяли целых семь партий. И все они так или иначе оказались представленными в парламенте. Это, возможно, не так рационально, как двухпартийная система, но зато красиво. Семь — счастливое число. Агент 007, семь самураев, портвейн “три семерки”… Теперь, с появлением “Асара”, партий стало восемь. Что ж, 8 — тоже неплохое число. Особенно почитаемое у буддистов, в Японии и Китае. 9 и 10 — тоже числа хорошие и уважаемые издревле. Вот разве что 13 — нехорошее число. Ну и, конечно, 666. Это, как мне кажется, единственное препятствие к тому, чтобы в нашей стране создалось чуть ли не бесконечное число политических партий.

ЧАСТЬ политологов смирились с тем, что у нас сложилась не двух-, а многопартийная система. Теперь они с увлечением расставляют эти партии на “политической линейке”, объясняя нам, кто и почему поставлен в центр, слева или справа. А несмирившиеся объясняют, почему из такого расклада неизбежно последует объединение некоторых партий и в итоге сложится-таки двухпартийная система.

Я же рискну предложить свою модель партийного поля. Мне не нравится ни “политическая линейка”, ни “партийная шкала”. Какой-то одномерностью веет от них. Кроме того, наши партии, если их положить на такую вот партийную линейку, растекутся по ней, как тесто по сковородке, заняв сразу и центр, и право, и лево. Или возникнут сразу и слева, и справа от центра. Да и политические платформы у них уж очень похожи.

ПОЭТОМУ, кажется, наше партийное жайляу уместнее было бы сравнить с водоворотом. Вода — это все наше общество со всеми его социальными слоями, политическими институтами, законами, общественным мнением и пр. Все вместе это вращается и представляет собой политический процесс. Бросим в водоворот какой-нибудь предмет, который не тонет. Ну, например, галошу. Она будет плавать по поверхности, кружась и смещаясь к центру. Это, похоже, и есть модель любой казахстанской партии (за одним исключением, о котором скажу после). Сколько галош в водоворот ни бросай, они, вне зависимости от цвета, размера и качества, будут вести себя одинаково. В глубь воды (то есть общества) они погружаться не станут, а все сгрудятся в центре, распихивая друг друга. Потому что в центре нашей политической системы находится президент, в руках которого — реальная политическая власть.

Как показывают результаты исследований, по уровню доверия все политические партии (как, впрочем, и другие политические институты) безнадежно уступают президенту. Многие люди даже не могут вспомнить, за какую из партий они отдали свой голос на прошлых парламентских выборах. Это означает, помимо прочего, что свой выбор эти люди основывали на чем угодно, только не на сравнении политических программ партий.

Все вместе эти галоши, кружащиеся в водовороте, и составляют, по сути, одну общую партию власти. Не правящую, нет. Партии у нас не правят. А партию, которая стремится опереться на власть, разделить с президентом заслугу в успешном проведении экономических реформ или выклянчить у власти свой кусочек пресловутого административного ресурса. Стоит власти отвернуться от некоторых из них — и они развеются, как утренний туман.

НАЧНЕМ с самой старой из ныне существующих партий — с Коммунистической партии Казахстана, которая берет свое начало еще в советских временах. После распада СССР она было исчезла на время, переименовав себя в Социалистическую партию, но вскоре воскресла. Ее преимущества — огромный исторический опыт и сильная организационная структура. Поэтому такие акции, как “бунт” Алматинского горкома КПК, не наносят сколько-нибудь существенного урона партии в целом. В Компартии может произойти раскол, как это неоднократно бывало в истории разных стран, но он обычно не приводит к крушению организационной структуры. А идеологическая централизация сводит к минимуму саму вероятность раскола. Лидер Компартии Серикболсын Абдильдин — одна из самых известных и авторитетных политических фигур в Казахстане.

Другой важной особенностью Компартии, обеспечивающей ее жизнеспособность, является тесная связь с “массами”, которую обеспечивают реальная работа “первичек” и принцип демократического централизма. Как писал французский политолог М. Дюверже, “можно думать о Коммунистической партии как угодно, но нельзя не признать, что выкованные ею организационные механизмы замечательно эффективны, и невозможно отказать им в известной демократичности: партия действительно постоянно старается сохранять контакт со своей базой, стремится быть в гуще масс”.

Компартия и представляет собой то самое единственное исключение в модели водоворота. Образ галоши для нее не подходит. Это скорее камешек, который при отсутствии вращения просто лежал бы на дне водоворота. Однако сила вращения заставляет его перемещаться, причем в направлении от центра. Компартия, пожалуй, единственная находится в конфронтационных отношениях с властью. Она единственная не согласна с ее политическим и экономическим курсом.

Уязвимым местом Компартии является идеология. Коммунизм, что называется, вышел из моды. Однако ни одна из современных политических партий Казахстана все равно не ведет практической работы по формированию политических настроений масс. А советский опыт еще долго будет продолжать работать на Компартию, а не против нее. Самая большая проблема Компартии — в том, что она “старая” не только исторически, но и с точки зрения возраста большинства ее членов.

Прогноз: как ни странно это прозвучит, для Компартии он благоприятен. Во всяком случае, в среднесрочной перспективе. Надежды на то, что с уходом из жизни “старой гвардии” коммунистов партия утратит свое влияние, вряд ли обоснованны. Кроме того, правительство собирается содействовать развитию в стране перерабатывающей промышленности. А промышленный пролетариат — потенциальная база для развития и расширения Компартии. Конечно, вариант появления новой Евразийской группы и новой Гражданской партии не исключен. Но потенциально рабочие, куда бы их ни записали, будут электоратом коммунистов.

ОТ САМОЙ старой партии перейдем к самой молодой (во всех смыслах) — “Асару”. Она даже госрегистрацию еще не прошла, хотя никто не сомневается в том, что она успешно пройдет ее. Не удивлюсь, если регистрация состоится 16 декабря. Почему? А потому, что учредительный съезд “Асара” прошел 25 октября. В День Республики партия родилась — в День независимости зарегистрировалась. Красиво и символично. Ведь вся партия “Асар” — это сплошной триумф политтехнологов. Рекламные ролики по телевидению. Красно-белый цвет логотипа. Партийная программа в виде лозунгов. Словом, торжество политической рекламы.

Именно “Асар” попыталась превратить общие для всех партий недостатки в свои собственные достоинства. Все партии идеологически аморфны и трудноразличимы? Мы вообще откажемся от всякой идеологии! Слово “политика” ассоциируется со словом “демагогия”? Мы выдвинем лозунг малых, но конкретных (или конкретных, но малых) дел! Не беда, что это всего лишь отголоски российских политтехнологий. Для нашей политической глубинки сойдет.

Естественно, партия провозгласила себя центристской. А своей главной миссией — не борьбу за власть, а всемерную поддержку курса президента Казахстана. Следует отметить, что такую поддержку лидер партии Дарига Назарбаева оказывала и до создания “Асара”. Достаточно вспомнить проведенные ею медиа-форумы. Другое дело — насколько эффективна была эта поддержка. Те же самые медиа-форумы, например, были благосклонно восприняты в России, несомненно, повысили авторитет Казахстана в странах Восточной Азии. Но реакция Запада, увы, была если не негативной, то крайне скептической. Как бы то ни было, лидер “Асара” Дарига Назарбаева у нас известна не меньше, чем лидер коммунистов. Пожалуй, единственный из политиков, кого часто называют по имени, — просто Дарига. Политическим тяжеловесом ее пока не назовешь, но все еще впереди.

То, что асаровские лозунги и видеоролики порождают пародии и анекдоты на эти темы, в конечном счете ведет к росту популярности “Асара”. “Асар” употребляет лексику, близкую и понятную широким массам. Используются стопроцентно выигрышные темы: дружба народов Казахстана, взаимопомощь, ненавязчиво эксплуатируется ностальгия по советским временам. В распоряжении партии находится самая мощная в стране сеть печатных и электронных СМИ, которая и транслирует политическое шоу под названием “Асар”. Наконец, лидер партии — дочь президента со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами.

Прогноз: в краткосрочной перспективе благоприятен. Партия явно создана “под выборы”. Видимо, на матрицу “made in Russia” хорошо лягут предвыборные лозунги в стиле “Единой России”: “Вместе с президентом! Вместе с нами! Асар!”