В Астане в минувшую пятницу похоронили Кайрата Кудабаева, погибшего при разгрузке боеприпасов в Ираке.
Капитан Кайрат Кудабаев – один из офицеров казахстанского батальона, осуществляющего миротворческую операцию в Ираке. Но до настоящего времени не определен статус этого подразделения, направленного в эту страну по постановлению Парламента РК от 30 мая 2003 года.
Нужны ли казахстанские солдаты в Ираке, и какой статус должны они иметь? Сегодня на эти вопрос отвечает полковник запаса, руководитель республиканской организации “Боевое братство” Сергей Пашевич.
***
— Война есть война, это сказал депутат мажилиса парламента Ромин Мадинов. Я хотел бы его пригласить, чтобы съездил сам в Ирак, если он наберется смелости. Пусть посмотрит, в каких условиях там работают эти ребята. По тем документам, которые я получил из министерства обороны, у них суточные составляют 60 долларов, это один раз американскому солдату пообедать. Почему наших солдат туда посылают?! Да потому, что они дешевые солдаты и их жизнь ничего не стоит.
— Но полковник Борис Керимбаев считает, что Казахстан придерживается международных норм и поэтому вправе посылать туда батальон…
— Каких международных норм?! Я послал запрос в парламент и получил конкретный ответ. В нем говорится, что наши ребята были направлены туда на основании предложения президента страны. Ни о каких нормах в письме не сказано. Голубых касок казахстанцы не имеют, аттестацию в ООН они не прошли, ни одна из сессий ООН не утвердила это подразделение как миротворческое. И они там находятся просто как воинское подразделение. В каком мы договоре состоим с американцами, никто не знает, он не был ни ратифицирован, ни напечатан. А то, что туда ребят послали в составе коалиции, то я, например, другое знаю, что парламент Украины перед Новым годом принял решение о выводе оттуда солдат. И до 30 июня украинские войска покинут Ирак. Да, иракцам надо помогать. Но американцы, к примеру, поступили хитрее в Афганистане. Там после нас осталось много боеприпасов и мин. Американцы изначально приглашали туда саперов-профессионалов, частные фирмы, но работа таких специалистов в сутки стоит более 1000 долларов. А наш солдат идет работать туда за копейки. Но он сапером еще должен стать, а получать боевой опыт таким образом, как сегодня, слишком дорого, поскольку получается кроваво. Не легче ли это сделать на полях здесь и потратить деньги, которые у нас находятся в армии Казахстана. Да, участие наших солдат в миротворческих операциях повышает наш международный престиж, но какой ценой? Если у нас в армии Казахстана за прошлый год погибло 24 солдата, здесь, в республике, то это считается не боевыми потерями. Даже один погибший солдат для Казахстана — это много, особенно в мирных условиях. Хотя тех, кто туда поехал, понять можно: ребят сманили деньгами.
— Сколько времени солдаты находятся в Ираке, и сколько они получают?
— Они находятся сменно там по полгода, а суточные составляют 60 долларов. В среднем получается зарплата, наверное, 700-800 долларов, в зависимости от звания и квалификации, у офицеров чуть больше 1000 долларов. Хотя и говорят, что там питание бесплатное, но я не думаю, что им хватает этого. Я подметил, что в документах суточные составляют 60 долларов, но давайте сравним. Сегодня для командировки в Москву даже по нашим нормам суточные отпускают от 40 до 60 долларов, в зависимости от ранга гостиницы. Вот и представьте, сколько понадобится денег в сутки для солдат в Ираке с учетом питания и проживания…
— Сергей, до настоящего времени статус наших солдат в Казбате в Ираке не определен. А это означает, что практически они не имеют никаких льгот и компенсации в случае чего? Если говорить о воинах, служивших в Афганистане, то они приравнены к ветеранам войны, и у них худо-бедно какие-то льготы есть…
— Не определен. И тот парламент, люди, которые проголосовали за отправку этих солдат, и новый парламент не поднял вопроса об этом. А на мой прямой вопрос: на основании чего вы голосовали за принятие решения о посылке туда солдат, мне один из депутатов, женщина сказала: “…они туда даже без оружия поехали”. Я предлагаю всем депутатам, кто отвечает за безопасность государства, поехать туда без оружия и без охраны.
Никто из парламентариев не задумался над тем, как потом эти люди будут чувствовать себя в мирной обстановке, как определяться будет их статус. Мы все еще не решили вопрос и о тех 5000 солдатах, которые были в Таджикистане. Они не приравнены ни к нам, воинам, служившим в Афганистане, ни к кому и не имеют никаких льгот.
Сейчас в Ираке заканчивает службу третья смена нашего батальона. А социальный статус этих ребят так и не установлен. Для того чтобы это сделать, коль мы об этом говорим, то надо понять, сколько стоит жизнь человека. И нельзя упирать на то, что он служит по контракту, как это происходило опять же с “таджиками”, они же поехали выполнять и государственный долг. Американцы, планируя военные операции, четко исходят из того, сколько стоит жизнь человека. Она оценивается там миллионами долларов. Потому что в случае гибели человека, встает вопрос, как будет жить его семья. Вот как сейчас будет жить семья капитана Кудабаева? Так же, как живут семьи “афганцев”? Так же, как живут 47 семей погибших в Таджикистане? Я думаю, что от такого отношения патриотов в Казахстане будет становиться все меньше и меньше, и с национальной идеей мы будем носиться, еще, наверное, в XXII веке.
— Но какой-то выход должен быть сейчас?
— Сейчас, во-первых, надо принять закон, обеспечивающий социальную защиту этим солдатам. В нем необходимо предусмотреть, прежде всего, гарантии государства солдатам Казбата после возвращения их из Ирака, после выполнения поставленных задач. В марте 2004 года я обращался в мажилис с просьбой ответить на следующие вопросы. Каковы медицинские гарантии этим людям? Они будут обследованы, что они будут приведены в равновесие психологическое? А по опыту тех двух смен, которые оттуда вернулись, могу сказать, что никто с ними не работал. Все было сделано на словах и на бумаге. Человек, который побывал в обстановке войны, становится психологически ненормальным по отношению к мирному образу жизни. Вернуться в мирное состояние ему могут помочь только психологи. Это все прекрасно в мире знают, но почему-то у нас этого не хотят делать. Используют солдат, как материал, вот отработал и свободен.
Самое главное, чему научила война нас, офицеров, “афганцев” — отвечать за жизнь людей. И когда ты понимаешь, что ты своей рукой посылаешь на смерть человека, что за этим человеком тянется еще жизненная цепочка, а ты ее прерываешь, то тогда воспринимаешь все по-другому. Приходит понимание ответственности. С этим грузом надо ответственности жить. Но у нас те, кто находятся наверху, не думают о том, что есть человек, жив он или нет. Им все равно, это только в нашем государстве, к сожалению, подобное происходит. У нас эксперименты проводятся над военными, над пенсионерами — заслуженными людьми. Вот скоро 60 лет Победы, кто об этом говорит? Приняли закон, что ветеранам выплачивают какие-то деньги, и все. Пошумим 9 Мая, а следующего юбилея, наверное, уже не будет, потому что не станет ветеранов. А чиновникам вообще выгодно, чтобы ни ветеранов не было, ни участников локальных военных конфликтов. Зачем им такая забота? Ведь это рабочий материал, рабочий скот — отработали и на “обочину”. Вот и весь принцип. Когда убирают льготы у нас, то ссылаются на опыт заграницы, мол, там нет льгот. Да, льгот нет, но зато там существуют социальные гарантии. Да, Казахстан стремится вступить в ВТО, в другие международные организации, поэтому согласно их требованиям формируются социальные программы. Но когда ты берешь иностранный закон о военных, обеспечивающих оборонную способность этого государства, то видишь иное. Во всем, что касается военных или силовых структур, там такие гарантии государства оказываются, что нам еще и не снились. В мае прошлого года я был в Германии, встречался с американскими и немецкими военными. И все они говорят о том, что в их законодательстве четко прописаны все нормы, определяющие статус воинов. Государство гарантирует этому человеку нормальное существование с момента его поступления на службу, до момента, когда он уйдет со службы, и до того, как уйдет в землю. Вот это забота государства о своих защитниках. Не надо изобретать велосипед, у нас были нормальные советские законы. А в Казахстане в 1994 году был принят нормальный закон, благодаря генералу Айткали Исенгулову, о социальной защите военнослужащих. Но сегодня, когда докладывают верховному главнокомандующему, что у нас в армии все хорошо, что офицеры Астанинского гарнизона обеспечены жильем, то это далеко не так. И не только в Астанинском гарнизоне, но и в других гарнизонах не хватает катастрофически жилья. Возьмем переход на контрактную армию, получается, что солдат срочной службы у нас уже нет, а контрактников еще не получили. И выходит, что боевые расчеты в армии неполные, регламентные работы они просто не успевают выполнять из-за сокращенного состава. И когда эти люди появятся в этих расчетах?! Но ведь и этим людям надо будет создать условия.
— Сергей, а, может быть, еще и мы сами виноваты? Казалось бы, гибель Кайрата Кудабаева должна была как-то всколыхнуть общество, но пока реакции, кроме журналистов, нет ни от кого.
— Я, например, помню ситуацию, когда воины-интернационалисты выразили протест против посылки казахстанского батальона в Афганистан. Но протестовали тогда только “афганцы”. Я встречался с многодетными матерями, и я их спросил: \»Мамы, это же ваши дети пойдут служить в армию, это не дети чиновников, не дети бизнесменов, почему вы не выступаете против?\»
Все промолчали, как набрав в рот воды. Почему? Я хочу спросить у людей, почему? Почему ваши дети гибнут в армии, а вы молчите? Почему ваших детей продолжают посылать на войну, а вы молчите? Так, как это было в афганской войне, когда разговаривали на кухнях, что мальчиков привозят в цинковых гробах. Надо понимать, что ты живешь в этом обществе и это твой ребенок. Если мы говорим о любви к государству, о любви к родине, то я хочу обратить особое внимание на то, что любовь-то должна быть взаимной. Например, взять закон о контрактной службе, в нем столько обязанностей у военнослужащего, а ему никто ничего не обязан. А набирать армию, исходя из экономической ситуации, то, что в селах людям есть нечего, — это не показатель подготовки армии к ведению боевых действий. И такая армия не будет долго воевать, и это надо тоже понимать.