7 августа 2006 года в городе Талдыкоргане под председательством судьи Лукмата Мерекенова продолжился судебный процесс по обвинению Е. Утембаева, Р. Ибрагимова, В. Мирошникова, сотрудников КНБ РК и других в похищении и убийстве видного государственного деятеля Казахстана Алтынбека Сарсенбаева и его помощников – Василия Журавлева и Бауыржана Байбосына.
В самом начале заседания суд удалился на перерыв на 20 минут. Поводом этому послужил тот факт, что на заседание по причине болезни не явилась адвокат подсудимого Еспембетова — Айгуль Молбаева. Отказ Еспембетова от дежурного адвоката мог стать причиной переноса заседания на следующую неделю.
Однако после перерыва судья уговорил Еспембетова на время отсутствия Молбаевой, чтобы его представлял адвокат подсудимого Газиева — Поверенный.
Подсудимый Абикенов: У меня заявление. Я отказываюсь от услуг своего адвоката. По финансовым трудностям.
Судья: Ну хорошо. Государство будет оплачивать услуги вашего адвоката. Вам такое предложение еще в начале судебного заседания поступило.
Адвокат подсудимого Ибрагимова, Устемиров: У меня три заявления. Первое. Нам чинят препятствия в нашей профессиональной деятельности. Министерство юстиции подало заявление о лишении меня и Серика Сарсенова адвокатской лицензии. Я считаю, что это прямое давление на нас, так как мы успешно доказываем невиновность нашего подзащитного. Один фальшивый протокол чего стоит.
Второе. После завершения судебных заседаний на прошлой неделе, в четверг 3 августа отца Ибрагимова вызвали в полицию и обвинили его в том, что в понедельник 31 июля из машины, принадлежащей ему, и на которой он возит нас на заседания, вышли три человека и избили ни в чем неповинных людей. Видимо, пытались препятствовать тому, чтобы мы вместе выезжали на суд. Но они ошиблись. Ведь благодаря вам судебные заседания были передвинуты со вторника по пятницу — на понедельник, по четверг. А они об этом не знали. А мы сразу на это указали, ведь в тот день мы были как раз на суде. И даже так называемый потерпевший на опознании сказал на отца Ибрагимова: “Ой, нет, это не он”, и быстро ретировался. Тем более к Ибрагимовым сотрудники полиции приходили адресно и спросили почему-то по имени мать нашего подзащитного.
Третье. Параллельно я участвую в другом судебном процессе. Так вот по этому делу был задержан еще один подозреваемый и мне в ультимативной форме предложено отказаться от ведения защиты на этом процессе и участвовать в другом, так как мое присутствие якобы там обязательно. Прошу суд вмешаться и помочь в разрешении этой проблемы
Судья: Хорошо. Мы разберемся.
Затем адвокатами Утембаева была вызвана Мусс Светлана, которая работает врачом-кардиологом в ДВД. Она осматривала и вела лечение Ержана Утембаева, когда он был доставлен в следственный изолятор из Астаны. Она подтвердила его диагнозы — сахарный диабет и постинфарктный атеросклероз. Также врач сказала, что действительно во время допроса Утембаева с помощью полиграфа (детектора лжи) у него было высокое давление – 220 на 110. Но он сам не жаловался. Ему было дано лекарство, и по его согласию допрос продолжился. На вопрос о том, почему у него во время следствия постоянно было высокое давление, свидетель Мусс сказала, что, по-видимому, из-за того, что лечение проходило неинтенсивно.
Далее адвокат потерпевшей стороны Сериккали Мусин вызвал в качестве свидетеля племянника Алтынбека Сарсенбайулы – Нурлана Сарсенбаева.
Вопрос: Какие планы были у Сарсенбайулы на 12 февраля?
Нурлан Сарсенбаев: Это было воскресенье. И он почти всегда в этот день выезжал в горы, чтобы делать пробежки. За день до этого, 11 февраля, он позвонил мне в полдевятого вечера и пригласил меня составить ему компанию. Я согласился. Но затем пошел дождь. И я решил ему перезвонить, для того, чтобы уточнить – пойдем мы завтра или нет. Это было в девять. Но его мобильный уже не отвечал. Потом я набрал его домашний номер. Но и по нему никто не ответил. Вообще одна пробежка занимает около пяти часов. Поэтому я сильно сомневаюсь, чтобы у него была назначена какая-та встреча на этот день. Ему угрожали, и он говорил мне об этом. Как–то перед этим печальным событием он сказал мне, что может произойти так, что его скоро не станет. Во время известных событий в ноябре 2001 года я был свидетелем его телефонных разговоров на повышенных тонах. Естественно, я спросил, в чем дело. И он ответил, что ему угрожает Рахат Алиев. Вы знаете, он был очень осторожным человеком. Он инструктировал, что если возникнет попытка задержать автомобиль, чтобы они действовали оперативно. Дядя, кстати, догадывался, что его могут задержать и похитить люди в форме полиции или спецназа. Так что мне кажется, что он добровольно не сел в машину к арыстановцам. Видимо, была применена сила и психотропные вещества.
Кроме того, Нурлан Сарсенбаев подтвердил ранее озвученные на суде показания свидетелей защиты. В частности, он сказал: “В ноябре меня и моего младшего двоюродного брата жестоко избили полицейские. Уголовное дело закрыли через неделю. Дядя сказал, что это предупреждение ему. Я подтверждаю сказанное Оразом Жандосовым по поводу того, что Сергей Терещенко предлагал Сарсенбайулы за уход из оппозиции двадцать миллионов долларов. Дядя мне сам об этом рассказывал. Также он мне поведал о встрече с Аскаром Рысбаевым, человеком Абыкаева”.
Вопрос – Нурлану: Где вы работаете?
Нурлан Сарсенбаев: Сейчас я временно безработный. Раньше работал в посольстве Казахстана в Италии. Во время похорон в Ватикане Папы Римского Иоанна Павла II приехал Абыкаев с Алексеем Кикшаевым. Меня представили Абыкаеву и после этого у меня начались проблемы. Вскоре меня уволили. Дядя мне сказал, что это может быть из-за натянутых с ним отношений. Кикшаева я знал по служебной линии. Он возглавлял отдел по работе и связям с религиозными организациями.
Мусин – Нурлану Сарсенбаеву: По поводу Алексея Кикшаева. Мы направили письмо в МИД. И вот какой ответ: Кикшаеву как советнику президента Назарбаева было дано два дипломатических паспорта. Один сроком до 2007 года, второй до 2008 года.
После этого суд объявил перерыв.
Мы будем информировать общественность о развитии ситуации.
Пресс-служба партии “Настоящий АК ЖОЛ”