***
Итак, мы выяснили, что сами те бюрократические способы, которыми АРЕМ и АЗК пытаются сдерживать рост тарифов на электроэнергию и коммунальные услуги, во многом провоцируют непрозрачность, неэффективность системы, и, соответственно, тот же тарифный рост.
Но, может быть, хотя бы на перспективу, ответственные за энергетику и “коммуналку” госведомства имеют некий план, как им все же не плестись вслед за ростом естественно-монопольных цен-тарифов, а взять ситуацию в собственные руки, направить процесс в нужную сторону?
Тем более, что в Послании Президента народу на 2010 год (фактически представляющем собой Программу развития страны на все следующее десятилетие) особое место уделено как раз сфере ЖКХ. Так, в числе ближайших приоритетов стоит задача обеспечения казахстанцев качественными жилищно-коммунальными услугами, а Правительству поручена разработка Плана масштабной модернизации жилищно-коммунального хозяйства до 2020 года.
Само собой, что в документе такого масштаба и значимости не может не быть раздела, посвященного именно тарифной стабилизации. И, более того, весь План, по-хорошему, надо бы нанизать именно на этот стержень – прозрачности, понятности и управляемости формирования потребительской стоимости электро-тепло-водо-газоснабжения.
Во всяком случае, таково мое мнение, я его изложил в Концептуальной записке, так и названной “План масштабной модернизации ЖКХ с позиций контроля за ростом коммунальных тарифов”. Доведенной, как говорится, до инстанций.
Впрочем, поскольку эта история сейчас еще продолжается, и судить о том, насколько высказанные мною предложения будут учтены в программных документах и практической политике еще рано, выскажем некий очень-очень осторожный оптимизм, и от оценок пока воздержимся.
Но вот о чем можно говорить со всей определенностью, так это о “железобетонной” позиции АРЕМ, гарантированно обещающей нам не просто продолжение тарифного роста, но и даже подводящей под него некую концептуальную основу.
Вот такие “концептуалисты, — они, точно, ведут не просто энергетику и ЖКХ, но и всю экономику к общему ценовому повышению и понижению национальной конкурентоспособности, а потому критический разбор их планов – дело срочное, и полезное.
ФИИР – как форсированный рост тарифов
В утвержденной, наконец, Программе форсированного индустриально-инновационного развития на 2010 – 2014 годы, есть раздел “тарифная политика”, — что же в нем?
Самое главное, вот такая табличка роста среднего по Казахстану тарифа на электрическую энергию по годам:
2010 год – 10,14 тенге/кВт-час; 2011 – 11,09, 2012 – 12,33, 2013 – 13.48 и 2014 год – 14,65 тенге за кВт-час. То есть, неуклонное ежегодное повышение базового для всей национальной экономики ценового мультипликатора, с ростом его за четыре года практически в полтора раза. Считай, общая конкурентоспособность национальной экономики снизится на те же проценты. Да если бы такими темпами – по 15% в год, Правительство планировало бы что-то хорошее, — рост ВВП, повышение зарплат и пенсий, или, допустим, производительности труда – цены бы ему не было!
Но получается, что в Государственную Программу ФИИР по энергетике, и по всей естественно-монопольной “коммуналке”, закладывается не форсированная индустриализация-инновация, а нечто противоположное — форсированный рост стоимости электро-тепло-водо-снабжения!
Выходит, в свои перспективные планы Правительство закладывает то же самое тарифное капитулянтство, которое, по факту, все более ускоренно осуществляется в последние годы. Тот самый “непреодолимый фактор”, о котором мы говорили в прошлой публикации. Но тогда причину “непреодолимости” мы выявили – это чисто кабинетно-бюрократический способ утверждения тарифов, при котором “госрегулятор” носа не кажет на производство, да и (честно сказать) мало в подшефном производстве разбирается.
Так неужели эту свою кабинетную беспомощность АРЕМ пытается закрепить уже и в качестве государственных стратегических планов?
Да, и не только закрепляет на будущее, но и дополняет-подкрепляет нынешнюю свою бюрократическую позицию некими “концептуальными” основами, если что и обосновывающими, так это как раз дальнейший рост тарифов.
Беспомощность, как концепция
Собственно, в ФИИР образца нынешнего года всего лишь повторены все те концептуальные изыски, что и в документе “Вопросы модернизации и развития жилищно-коммунального хозяйства”, утвержденного правительственным Постановлением в мае прошлого года. Причем там все подано под таким многозначительным заголовком: “Повышение инвестиционной привлекательности в коммунальном секторе”. К чему ведет сам такой посыл, с этим мы тоже разберемся – ниже. А пока, если сжато обобщить самое главное из осуществленных и намеченных к осуществлению планов тех, кто ответственен за тарифный процесс в стране, получается примерно вот так:
— утверждение предельных тарифов на электроэнергию для групп электростанций;
— увеличение количества субъектов естественных монополий, работающих по предельным тарифам на среднесрочный и долгосрочный период;
— установление долгосрочных тарифов.
Все это говорит о том, что АРЕМ, даже не помышляя о перенесении своей работы непосредственно на предприятия, и демонстрируя только одну идею — и далее сохранять “кабинетное” регулирование, собирается еще более упрощать себе жизнь.
В самом деле, зачем разбираться с тарифами каждой отдельной электростанции, если можно унифицировать их по неким группам? С точки зрения чиновника, — замечательная рационализация! Между тем, даже достаточно поверхностного знания казахстанской энергетики (как, впрочем, и любой другой) хватает, чтобы знать и такую простую истину: одинаковых электростанций – не бывает!
Так, все, без исключения, казахстанские ТЭЦ, ГРЭС и ГЭС – строго индивидуальны практически по всем главным составляющим стоимости своей продукции – паспортным характеристикам и составу оборудования, топливу, расходам собственных нужд, условиями ремонтов, модернизации и расширения … — всего и не перечислишь.
И все – под один бюрократический “групповой тариф”!
Но такая вот групповщина – не самый большой грех правительственных “концептуалистов”. Больше следует опасаться тех самых предельных тарифов на среднесрочный и долгосрочный период. На поверхности здесь, опять-таки, стремление облегчить даже бюрократическую работу регулятора – чем каждый год мучиться с новыми и новыми тарифными заявками, и каждый год повышать понемногу, давайте утвердим монополисту предельную цену сразу года на три-четыре, а то и все пять-восемь лет вперед!
Но это – не отлынивание от работы, а как бы новый концептуальный подход. Родилась эта инновационная идея еще пару лет назад, по линии Минминресурсов и энергетики, где министр Мынбаев настойчиво и убедительно проводил такую мысль: энергетику надо срочно развивать, но сейчас в нее никто не вкладывает – стоимость электроэнергии мала, давайте введем инвестиционный тариф (тот самый предельный, средне или долгосрочный) и дело пойдет!
И, вы знаете, — убедил, в этом году подорожавший кВт-час как раз и возвестил начало эры долгосрочных инвестиционных тарифов. И как раз во исполнение этой “инвестиционной” идеи в Программу ФИИР и заложен полуторный рост тарифов за четыре года.
Официально-концептуальное обоснование такого новшества сформулировано примерно так: это привлечет в отрасль частных инвесторов, создаст мотивацию для сокращения текущих затрат и ресурсов.
Убедительно? Давайте разбираться, по порядку:
Ну, насчет мотивации для сокращения текущих затрат и ресурсов – это явно от лукавого, — где вы видели, чтобы денежная прибавка стимулировала бы кого-то к экономии!
Что же касается привлечения в отрасль частных инвесторов, то, да, — инвестор привлекается. Причем не только частный, но и государственный. И привлекается совершенно тем же способом, которым рабы, прикованные к галерам, привлекаются к участию в соревнованиях по гребле. А именно, как только тариф становится “инвестиционным”, так сразу мы все, потребители, граждане, бизнесмены, бюджетные организации, становимся невольными инвесторами, — куда деваться!
Здесь можно было бы пуститься в рассуждения – коль скоро любимое государство принудительно делает всех своих граждан, и всех предпринимателей, инвесторами, так пусть хоть гарантирует, — согласно рыночным законам, соответствующие наши права. Ну, там, права собственности на проинвестированные нами объекты, дивиденды и все такое.
И вообще, когда мы с вами платим за свет-тепло в своей квартире, или, допустим, предприниматель платит за электроснабжение своего предприятия, то оплачивается деятельность уже существующих электростанций, и услуги уже построенных электрических сетей. Но если в такой тариф, на всех потребителей чохом, включить еще и некую “инвестиционную” надбавку – в виде того самого, заранее увеличенного до “предельного”, тарифа, то и получается, что нас заставляют платить не за себя, а за тех каких-то новых потребителей, для кого вводятся новые мощности. А это – неправильно, и с правовой, и с экономической точек зрения.
Впрочем – пустое все это. Поскольку то, что “инвестиционный” тариф пойдет именно на инвестиции – такая же иллюзия, как и надежды на дивиденды.
Инвестирование – это ведь не какой-то размазанный по всей энергетической отрасли общий процесс, а вполне конкретные стройки, привязанные к конкретным станциям и сетям. Спрашивается: каким образом вот этот дополнительный денежный дождик, устраиваемый всем энергетикам, сможет оросить именно инвестиционные участки, а не уйти в песок острого дефицита средств даже на эксплуатацию, общей бесконтрольности и бесхозяйственности?
Конечно, инвестиционный навес на тариф можно было бы использовать именно на конкретные инвестиции в конкретные объекты, но при одном обязательном условии – если бы в самой энергетике был такой полновластный централизованный орган, который мог бы собирать тарифную надбавку со всех ее получателей и направлять, куда нужно. Примерно как во времена СССР, партия и правительство устанавливали цену на водку с таким расчетом, чтобы финансировать, за счет пьющих (коих в стране ненамного меньше, чем потребителей электроэнергии), хоть “оборонку”, хоть полет Ю. Гагарина.
Сейчас, однако, ситуация иная: централизованного управления энергетикой попросту нет, — Минэнерго отсутствует вовсе, а ответственность за тарифы разделена между Агентством регулирования естественных монополистов и Агентством по защите конкуренции. Сама же энергетика – наполовину уже и официально частная, а на другую половину – неофициально. Вот и инвестируй, при таком-то винегрете!
Опять же, если в знаменитом романе постановка вопроса “утром деньги – вечером стулья”, выглядела вполне уместно, то в инвестиционном процессе вопрос стоит наоборот – сначала должен быть объект и субъект инвестиции – проект, исполнитель, поставщик, а уже под все это – заранее подсчитанные деньги. Расчет же, что просто поливая отрасль “инвестициями”, можно вырастить в ней новые мощности, равносилен видам на урожай с незасеянного, но орошаемого поля.
Между тем, концептуальная задумка именно такова: сначала создается стимул, – отрасль подкачивается дополнительными деньгами, причем авансом – из расчета того, что установленный, допустим, в 2010 году предельный тариф окажется инвестиционно привлекательным на все те годы вперед, которые необходимы инвестору чтобы убедиться в рентабельности своего проекта, начать строительство (а в энергетике нормальный срок создания новой мощности – от четырех до шести-восьми лет), ввести мощность в эксплуатацию, да еще и успеть окупить все свои вложения.
Слишком уж, знаете ли, идеалистический расчет. На практике, конечно же, сам этот исходный посыл приведет к тому, что пределы для тарифов придется поднимать еще и еще – в надежде, что частного инвестора удастся-таки затянуть. А пока правительство будет так его подманивать, “инвестиционный” оброк придется тянуть всему населению, и всей экономике…
Причем, дорогие мои сограждане, как установленный государством повышенный тариф ни называй, никакие мы, все равно, будем не инвесторы, а всего лишь плательщики дополнительных поборов, — на частные прибыли кое-кому, и просто на неупорядоченность и непрозрачность энергетической отрасли.
А зачем килоВатту частник?
А теперь разберемся собственно с тем, ради чего и затевается вся история с “долгосрочными”, “предельными” и “инвестиционными” тарифами – с расчетом на привлечение вот этого самого стороннего финансирования. Тем более что на этом посыле базируется не только тарифная часть официальной политики, но и вся идеология поиска ресурсов для “большой энергетики” и ЖКХ.
Между тем, сам этот подход (уже принесший немало бед энергетике и коммунальной инфраструктуре страны) тоже нуждается в переосмыслении. Присутствие в некоей экономической сфере частного собственника и частного инвестора автоматически предполагает извлечение ими, из своего бизнеса, частной прибыли. Причем, априори, ни только оправдывающей сделанные ими затраты и вложения, но и кратно превосходящие их. По определению, частный инвестор заходит в новый бизнес только в том случае, если рассчитывает не только быстро “вынуть” свои вложения, но и иметь потом, — “на всю жизнь”, постоянный источник прибыли.
Что является и нормальным, и желательным — в конкурентной среде. Государство же, уповающее на привлечение частного собственника и частного инвестора в энергетические и коммунальные естественные монополии, тем самым изъявляет готовность, как тарифный регулятор, включать в тарифы и соответствующую прибыль частных собственников, доходы частных инвесторов. Опять же – не только из расчета извлечения назад всех частных затрат и инвестиций, но и превращения в постоянный источник оттока средств из системы. То есть, само же государство накладывает дополнительное и бессрочное ценовое обременение на базовую экономическую и социальную инфраструктуру страны, ухудшая общенациональную конкурентоспособность.
Вопрос – ради кого и чего вся национальная экономика, государственный бюджет и все население должны выплачивать через тарифы бессрочные дивиденды неким сторонним финансистам, требует ответа.
При этом ответы типа государство – плохой собственник и плохой управляющий, либо у государства не хватает средств для инвестиций в национальную энергетику и коммунальную инфраструктуру, а потому, дескать, и требуется сторонний инвестор, вызывают вопросы насчет профессиональной и моральной состоятельности утверждающих такое от имени государства.
Дифференцированные тарифы – плюсы и минусы
Еще одна важная новация, на которую делает ставку АРЕМ, это введение дифференцированных тарифов на электрическую энергию по зонам суток по регионам республики и по объемам потребления. Двуставочные тарифы уже введены, собираются переходить на три уровня.
То же, кстати, активно осуществляется и по линии горводоканалов. Если для населения тарифы по воде слишком сильно не поднимают, то уж на предпринимателях, малом-среднем бизнесе, отыгрываются по полной. И это считается как бы даже прорывным проектом по линии АРЕМ, – недавно глава Агентства был на приеме у Президента, и как раз вот это, – дифференцирование тарифов в целях экономии потребления, было зафиксировано, как главный вектор.
Сразу скажем, что само по себе дифференцирование тарифов – направление правильное. Коль скоро ритм потребления по часам и суткам колеблется, что объективно удорожает общую стоимость электро (тепло-и водо – также) снабжения, экономическое стимулирование его сглаживания – мера, дающая общесистемный эффект. Из тех же соображений допустимо устанавливать и лимиты потребления, сверх которых стоимость услуги повышается.
Скажем больше: в разумно устроенной экономике и допустимо, и полезно, дифференцировать регулируемые государством тарифы и по видам потребления. К примеру, электроэнергия для сельского производства (пусть даже ее доставка в глубинку объективно дороже) могла бы быть льготной, а вообще производственное потребление могло бы стоить дешевле, допустим, бытового. Те же автомойки – для них, действительно, есть смысл устанавливать кратную плату за воду. Для экономики и суммарного общественного блага вся такая дифференциация была бы на пользу.
Другое дело, что все такие инструменты государственной тарифной политики могут быть гибкими и эффективными в руках не бюрократического, а компетентного и социально ответственного регулятора. При наличии не однопартийных, а реальных представительных органов, и дееспособных гражданских организаций, нарабатывающих, в публичном диалоге и профессиональных дискуссиях, всем понятную и полезную “золотую серединку”.
В руках же нашего “регулятора”, дифференцированные тарифы – лишь еще один способ собрать побольше денег.
В заключение — о смешном
Где-то пару лет назад, в лексиконе руководства АРЕМ появилось звонкое такое слово – бенчмаркинг. Намерение перейти на эту замечательную новацию неоднократно оглашалось, и тоже записано в стратегию тарифной политики.
Слово же это, при всем вызывающем уважительный трепет загадочном звучании, в переводе на русский означает дело достаточно понятное, и, действительно, полезное, — сравнение с лучшими образцами. Да, в бизнесе и менеджменте такие приемы активно используются, кто бы спорил! Одна только закавыка – как такое приложить к регулированию тарифов?
Заставлять Жамбылскую ГРЭС, сжигающую дорогой мазут, равняться на ГРЭС Экибастуза, у которых кВт-час значительно дешевле? Или равнять Капчагайскую ГЭС с Бухтарминской, Усть-Каменогорскую с Шульбинской?
Или такой бэнчмаркинг: взять да и установить для жезказганских электросетей, в качестве лучшего образца, тарифы сетей Аркалыка. Или – наоборот.
Все это – попросту несерьезно, поскольку сравнивать можно гостиницы и рестораны, производителей авто и самолетов, много чего на конкурентном рынке, но только не естественные монополии. Которые, повторим, все до одной, и по всему миру, – штучны. И потому требует конкретного для себя тарифного регулирования, а не катания во рту иностранных терминов.
В завершении же, перечисления не совсем серьезных (скажем так) изысков “совершенствования” тарифной политики упомянем еще и такой замечательный тезис, как снятие ограничений для субъектов естественных монополий на занятие иными видами деятельности. Это тоже от концептуального бессилия – нечто вроде предложения работодателя, не доплачивающего своим работникам, подрабатывать вне службы таксистами.
Впрочем, дело оборачивается совсем не смешно – тарифы растут. Подгоняемые, среди прочего, и самими нашими “концептуалистами”. И с этим все равно придется что-то делать…
***
© ZONAkz, 2010г. Перепечатка запрещена