— Рецензию будете писать? – ошарашила меня вопросом девочка-кассир в кинотеатре, протягивая билет и сдачу.
— Как Вы догадались?
— А кому ещё надо это смотреть? Одна будете сидеть… Как Брежнев.
И заговорщицки подмигнула.
Умненькие девчонки работают в Star Cinema…
Едва поплыли по экрану заглавные титры, а зрителю фильма “Ради будущего” уже объявили, кому он обязан счастьем лицезреть этот кинематографический продукт. Сразу после фирменной надписи “Казахфильм” его (зрителя) торопливо оповестили, что главный консультант фильма – председатель Совета Ассоциации “Болашак” Бауыржан Байбек.
В мировой кинематографической практике имена консультантов указывают в конце списка, но так то в мировой. Здесь то вам не тут.
Фильм рассказывает о молодых людях, обучавшихся по программе “Болашак”. Объединяет этих молодых людей большое непоправимое горе. Все они больны разными формами очень сложного хронического мозгового заболевания неизвестной этиологии.
Уронили ли их с верблюдов в раннем детстве, занесла ли медсестра с “уколом” инфекцию, вызвавшую тяжёлое поражение или папа пил много водки и бил беременную маму – неизвестно.
Клинически болезнь выражается в том, что молодые люди не в состоянии разумно говорить и адекватно действовать.
В особо осложнённых случаях, как у молодого врача Армана (актёр Адиль Ахметов) она проявляется лёгким аутизмом, болезненным умением ставить диагнозы на расстоянии и окоченением в членах.
На внешнем виде молодых людей заболевание никак не отражается – ребята нормально сложены, в меру стройны, а среди барышень есть и прехорошенькие.
Вероятно, только из милосердия и сочувствия к их горю, молодых людей не изолировали от общества в профильных медучреждениях, а отправили по Сорбоннам набираться какого-никакого ума. Но как может набраться достаточного количества ума тот, у кого в голове всего-то пара извилин? В фильме ярко продемонстрировано, что может сотворить с молодым, цветущим организмом коварная хворь.
Вот, к примеру, такая мизансцена — сидят юноша и девушка в кафе. Солнце играет бликами на свежей скатерти, в чашках горячий кофе. Юноша Арман влюблён в девушку. (Востребованность актёра Ахметова – явление непостижимое и требующее отдельного исследования). Что может побудить молодого влюблённого человека говорить любимой: “Казахстан тем и велик, что стал настоящим домом для многих и многих народов”? Не на партийном съезде, не с трибуны, заметьте, а в кафе, на любовном свидании. Только запущенная форма какой-нибудь энцефалопатии Вёрнике.
Жаркынай (Айнара Рсдаулетова) тоже нездорова. Потому что здоровая девушка, услышав такие речи, смутилась бы, встревожилась – у тебя температура, ты что-то курил? Что ты курил, отвечай! Ничего подобного Жаркынай не говорит. Она ласково улыбается и с девичьим усердием хлопает ресницами. Көзiннен айналайын, беттi әкелшi , беттi.
Или такой диалог. Беседуют белокурый юноша, измученное дитя Евросоюза и наш болашакер с нездоровым румянцем во всю щёку и с синдромом без названия.
-Я завидую вам. У нас в Бельгии ничего подобного нет.
— Стипендия создана по инициативе нашего Президента Нурсултана Абишевича Назарбаева.
Изрядно измотав французов, бельгийцев и немцев рассказами о том, из каких сортов мяса изготавливается казы и из скольки видов злаков варят наурыз коже, болашакеры (так они сами себя в фильме именуют) возвращаются домой. С дипломами подмышкой. На нашу беду. И тут, на родине, очевидно, вследствие неумеренного потребления бешбармака и кумыса, запущенные заболевания дают о себе знать окончательным уменьшением числа нейронов в области серого вещества. Что, как не пренебрежение профилактическими медосмотрами, может подвигнуть двух внешне нормальных молодых людей обмениваться репликами в режиме “тупой ещё тупее”?
Сцена в офисе “Казкоммерцбанка”, беседуют однокурсники — болашакеры. На стене висит постер с изображением Президента размером два на полтора метра. Болашакеры в проявлении больших чувств всегда немного чрезмерны. Хотели повесить живописный портрет, чтоб чин чинарём, но ни в одной багетной мастерской не взялись изготовить раму требуемого размера. Не нашли штапиков такой длины.
Итак, диалог:
— Дай мне кредит. Я хочу строить птицеферму.
— Кредит дать не могу. Ничего личного, только бизнес. И зачем тебе птицеферма?
— Я ходил по базарам и супермаркетам. Оказывается, свежие яйца пользуются хорошим спросом! Буду яйца продавать!
— Допустим, кур ты купишь. А где ты возьмёшь столько петухов?
— Чтобы куры неслись, не нужны петухи!
Кротко напоминаю, что оба молодых человека обучались в ведущих зарубежных вузах. По пять и более лет. За казённый счёт.
Сценарий фильма написан артелью “Напрасный труд” — режиссёр Сагинов (дебют), сценарист Насыров (“Город мечты”, “Секер”) и сценаристка с литературным псевдонимом Ленская (в миру автор рассказов в жанре фэнтези). Смутно догадываясь, что по всем кинематографическим канонам персонажи должны преодолевать некие препятствия, авторы насылают на героев казни египетские.
Специалисту-птицеводу поджигают отремонтированную и оборудованную на казкомовские кредиты птицеферму, а врачу Арману подкидывают сложнейшую операцию на сердце новорожденного ребёнка.
Чтоб жизнь малиной не казалась.
Арман, хоть и сам болезный — краше в гроб кладут, ставит ребёнку диагноз по телефону и произносит убийственную фразу “Ведь у нас в стране нет лекарств, необходимых для лечения этого заболевания”. Больного ребёнка он ещё в глаза не видел, потому что тот только вчера родился, и его ещё только везут в Астану. Но Арман уже знает, каких именно лекарств нет в стране для лечения этого конкретного младенца. Одно слово – болашакер.
А теперь серьёзно. Для чего и для кого сняли фильм? С какой целью? Чтобы потешить самолюбие высокопоставленных болашаковцев? Показать их “дум высокое стремленье”? Вот, дескать, мы какие — правильные, непьющие, некурящие, работящие, болеющие душой за Отечество, цвет нации и опора режима?
Так все знают, что не опора, и уж точно никакой не цвет. Чтобы убедиться в их умственных способностях, достаточно прочесть внутрикорпоративное обращение с просьбой снять рекламные ролики к фильму. К стипендиатам обращаются, как к дебилам и олигофренам, капслоком выделяя ключевые моменты:
“Вам нужно будет снять короткий видеоролик в том городе, где вы обучаетесь, по требованиям, указанным ниже.
В кадре сидит человек, который говорит на камеру ОЧЕНЬ ПРОСТЫМ ЯЗЫКОМ (Это очень важно). Например: Меня зовут Жалгас, я живу и учусь в Лондоне, когда я приехал сюда, никто не знал, что такое Казахстан. Кто-то говорил про Бората. Сейчас казахстанцев здесь больше, чем других студентов. И о нас знает почти вся Англия. Я учусь здесь “Ради будущего”, Ради Будущего своей страны. Это направление, но фразы, выделенные жирным шрифтом в конце, необходимо произнести обязательно. То есть, все не должно строиться на пафосе и серьезности. Присутствие патриотизма, но доброго молодежного”.
У них, у болашаковцев, свой патриотизм. Добрый и молодёжный. И говорить они могут только очень простым языком. Сложного не понимают. Понятно, что хотели снять имиджевое кино, призванное несколько подкрахмалить измятые и припачканные “белые одежды” стипендиатов, повсеместно уличаемых в высокомерии и нежелании работать нигде, кроме окрестностей Ак орды.
Но при чём тут бедный зритель? Почему доверили финансово-ёмкую работу неопытному Сагинову, до этого замеченному лишь в работе над фильмом о фильме “Небо моего детства”? Почему актёры двигаются в кадре как сомнамбулы, говорят загробными голосами, почему у всех каменные лица? Где был режиссёр, что он делал, когда снимали все эпизоды с А.Ахметовым, не имеющим никакого представления о том, что есть актёрская игра?
Почему у Армана, возившего роженицу под проливным дождём из клиники в клинику и принявшего роды в салоне “скорой”, халат девственно бел и отутюжен, а руки безукоризненно чисты? К болашакерам грязь и кровь не липнут? Они сотканы из воздуха и солнечного света?
А может, это всё происходит потому, что всем было глубоко фиолетово, какой продукт они выдадут?
|
Ведь такие проекты дают возможность руководству съёмочной группы изрядно повеселиться – вот и в Германию для съёмок тамошних эпизодов вместо костюмера и гримёра поехали оба продюсера. Без них там никак. Кто, как не они, подскажут в ресторане неотёсанной молодёжи, какой вилкой что едят? Кто поставит на место наглого официанта – атаналет, фашист, шнель давай!
Шiркiн-ай, Октоберфест — мюнхенские белые сосиски, грудастые кёльнерши, beer рекой, ах, как хочу уйти я с ней, с моей Лили Марлен…
Сколько денег потратили на создание фильма, выяснить не удалось — пресс-показа в Алматы не было, а инсайдерские источники путаются в показаниях и называют различные цифры – два, три. Миллиона, разумеется.
Те же инсайдерские источники сообщили, что руководство студии всячески противилось осуществлению проекта, потому что сценарий, по их же словам – “труп”. Что делает им честь.
Но “их попросили”.
Как попросили?
Нежно.
***
© ZONAkz, 2012г. Перепечатка запрещена