Алматы. 28 ноября. КазТАГ – Тулкин Ташимов. Попытки властей путем создания кооперативов собственников квартир (КСК) решить проблему сохранности и обслуживания жилищного фонда потерпели фиаско.
Поводом для этой точки зрения стал из ряда вон выходящий случай, произошедший в Караганде. Там председатель Майкудукского КСК Римма Ахмедьянова попыталась за $700 заказать убийство жильца Баилды Тере. Причина – его однокомнатная квартира, которая понравилась главе КСК. Она раздобыла поддельные документы на квартиру Баилды и оформила по ним чужие квадратные метры на имя своей родственницы. И только потом всерьез задумалась о физическом устранении живой помехи.
И вот 5 лет спустя, как сообщили карагандинские СМИ, Баилды в виде компенсации за свои страдания (ему по настоянию оперативников даже пришлось ложиться в могилу, чтобы инсценировать убийство) получил одну комнату в квартире бывшего председателя КСК. Суть этой истории просто убивает. Почему? Оказывается, если председатель КСК захочет, то может, хоть и с нарушением закона, переоформить любую квартиру на других людей.
Но больше всего убивает другое: в места не столь отдаленные, как в карагандинском случае, попадет только глава КСК. А те, кто ее обеспечил поддельными документами на квартиру, спокойно все пережили, ходят на работу и в ус не дуют. То, что сумела сделать Р. Ахмедьянова, на самом деле очень попахивает действиями организованной преступной группы (ОПГ) со всеми вытекающими отсюда последствиями. И очень точно характеризует взаимоотношения между руководством КСК и жильцами.
Некоторые читатели могут обвинить меня в необъективности. Мол, это просто частный случай, и никак он не тянет на тенденцию, тем более нет в нем каких-то закономерностей. Возможно, так оно и есть. Но тогда спрошу прямо: есть ли в ваших взаимоотношениях с КСК хотя бы детали, отдаленно напоминающие карагандинский случай? Думаю, что они, детали, встречаются чаще, чем вам бы хотелось. Поэтому и настаиваю, что КСК в большей мере напоминают ОПГ, чем управдом из “Бриллиантовой руки”.
И вот, когда меня спрашивают, почему КСК превратились в ОПГ, в частности, почему до сих пор чиновники берут взятки и не боятся уголовного преследования, почему зимой дорогу начинают чистить только после того, как на ней в результате ДТП погибнет 10-20 человек, в целом, почти всегда отвечаю: такова жизнь. А между частностью и целым есть прямая взаимосвязь. Когда высокопоставленный чиновник легко нарушает законы, получает материальную выгоду, ни с кем не считается, плюет на общественное мнение, ему кажется, что он на самом деле крутой и его, стоящего выше закона, никогда не постигнет кара.
Когда председатель КСК разговаривает со своими жителями на повышенных тонах, грубит, лицемерит и точно знает, что за это ему ничего не будет, ему ведь тоже кажется, что он всевластен. Одно вытекает из другого. И вся наша жизнь – это взаимоотношения крутых и рядовых. Первые – всегда в выигрыше, вторые – в проигрыше. Печально, конечно, но это жизнь.
КСК как дети. Когда наши дети повторяют нашу манеру общения, привычки, особенности характера, мы умиляемся и радуемся: в нас пошел! Когда манеру, привычки, особенности больших начальников срисовывают начальнички из КСК, мы нервничаем и психуем: достали уже. И в сердцах кричим, что законы не работают. А с какого перепугу они должны работать, если в Казахстане никто не заинтересован их, законы, исполнять: ни министр, ни глава КСК?
Кто сразу не понял, повторю. Если министр не хочет исполнять закон, то его еще, хотя бы теоретически, может заставить сделать это премьер-министр. А глава КСК этого делать не будет никогда. Потому что заставить его просто некому. Еще в те времена, когда создавали КСК, власти точно знали, что эти никому не подчиняющиеся и никому не подконтрольные образования не сработают. Но создали. Почему? Чтобы никто не подумал, что они, власти, ничего не делают.
В данной связи очень характерными являются результаты недавнего социологического исследования российского “Левада-центра”, согласно которым “репрессивные законы не вызывают отторжения у граждан (России), доминирующие эмоции — одобрение и равнодушие”. У нас, в Казахстане, разве по-другому? Нет. То же самое, только есть разница в масштабах.
Чтобы в этом убедиться, нужно только проанализировать, как власти пропихивали нам пенсионную реформу. То же самое “одобрение” и “равнодушие”. Да, были частности, когда бывшего министра труда Серика Абденова забросали яйцами, дали ему прозвище “патамушта-патамушта”, а глава государства снял его с должности, поняв, что его ставленник облажался. Но ведь в целом общество приняло пенсионную реформу, единый пенсионный накопительный фонд уже собирает активы, а увеличение пенсионного возраста женщин просто отложено во времени.
То же самое творится и с КСК. Самая популярная позиция — это равнодушие: “я плачу в КСК, а остальное меня не волнует”. Если в большой политике общество аморфно и не хочет вникать в суть проблем, то власти делают что хотят, как хотят, и перед обществом не отчитываются. Так и в сфере КСК. Если жильцы аморфны, не хотят вникать в суть проблем, то главы КСК делают что хотят, как хотят, и перед жильцами отчитываться не собираются.
Вопрос, почему КСК ведут непрозрачную бухгалтерию и на любые запросы жильцов по ее поводу реагируют болезненно, только на первый взгляд кажется сложным. Для того чтобы на него ответить, достаточно посмотреть в целом на общество. Оно больное. Ни для кого не секрет, что властям выгодно аморфное общество, которое не знает, чего на самом деле хочет. С люмпенизированной массой иметь дело проще: им, как правило, достаточно пообещать. Обещаниям они верят, но не информированности.
Посему ситуация, когда властям просто нет никакой необходимости объяснять люмпенам, по каким конкретно схемам наполняется Национальный фонд, реализуется зерно, уран, другие полезные ископаемые, им, властям предержащим, выгодна во всех смыслах. А когда любопытные задают неудобные вопросы по поводу вышеупомянутых схем, власти, как правило, молчат или меняют тему беседы.
Почему руководство КСК должно вести себя с жильцами по-другому, ума не приложу. Да, все мы знаем, что КСК живет за счет жильцов. Разумеется, глава кооператива начисляет сам себе зарплату из тех же средств. Да, формально глава КСК должен отчитываться перед общим собранием жильцов. Но это только в теории. Тогда как на практике все в точности до наоборот.
Так как жильцы не хотят вникать в суть проблем КСК (работа, семья, кормить надо), его глава может свободно манипулировать мнением жильцов. Председатели КСК, согласно законодательству, в случае, если первое собрание не состоялось (и запал жильцов, желающих сменить руководство КСК, пропал), вправе созвать второе собрание и без необходимого кворума принять решение. Они, главы КСК, этим умело пользуются и легко продвигают любые выгодные для себя решения.
Кстати, многих жильцов, аморфных и не очень, всегда волнует один и тот же вопрос — контроль расходования собранных средств. В принципе, здесь все должно быть в полном порядке, так как по законодательству из числа жильцов избирается ревизионная комиссия. Но это тоже в теории. На практике кворум (из-за пассивности жильцов) собрать не удается. А раз кворума нет, то главам КСК легче добиться не избрания членов ревизионной комиссии, а его назначения. Назначенные, как правило, безропотно подписывают любые фиктивные отчеты глав КСК. По большому счету, председатель КСК – несменяемая фигура.
Как только председателя кооператива избирают на должность, первое, что он делает, – это окружает себя преданными людьми. А их, преданных, нужно постоянно подкармливать, лелеять и холить, что и делается из года в год. И тоже за счет средств, собираемых с жильцов. В результате у любого главы КСК есть база, на которую он может опираться. В результате, во взаимоотношениях между председателем кооператива и жильцами существует очевидный дисбаланс. Снять главу КСК, опирающегося на подкормленных людей, практически невозможно. Поэтому жильцы зачастую выступают как отдельно взятый индивид, тогда как председатель кооператива — как организованная группа.
И потому уже не первый год перед обществом стоит совсем иная задача – защита потребителей от вседозволенности КСК. Помнится мартовский 2009 года случай в Алматы, когда в собственной квартире, не добившись помощи КСК, вынужден был мерзнуть легендарный летчик Талгат Бигельдинов. Тогда в историю пришлось вмешаться даже городским спасателям.
Так, в октябре 2011 года жители Петропавловска выиграли суд против КСК. Жители многоквартирного дома несколько лет подряд жаловались сотрудникам КСК на плохие дороги во дворе, однако никаких мер коммунальщики не принимали. И только после решения суда сотрудники КСК залатали несколько ям во дворе дома асфальтом.
А летом 2013 года в Караганде жители домов тоже подали в суд на КСК. Кооператив ничего по домам не делал, а когда жители своими силами восстановили детскую площадку, глава КСК отчиталась перед районным акиматом, что все работы (по площадке) провела за свой счет. Это и стало поводом для жильцов подать в суд. Чем там дело кончилось, мне не известно. Но это хотя бы случаи, которые получили широкую огласку. Случаев, когда жильцы стараются “не выносить сор из избы”, еще больше.
Поэтому на благодатной ниве взаимоотношений между КСК и жильцами возникают организации, которые призваны защищать интересы жильцов. Среди них республиканская ассоциация КСК и общества по защите прав потребителей. Но и они неэффективны. Почему? Потому что, как и главы КСК, воспринимают возглавляемые ими структуры как еще один источник обогащения. А так как финансовыми потоками распоряжаются главы КСК, значит, зачастую занимаются их покровительством. За прецедентами далеко ходить не нужно.
Вспомните, как по-отечески агентство РК по защите конкуренции (АЗК) и агентство РК по регулированию естественных монополий (АРЕМ) оберегают монополистов. И потому зачастую повышение тарифов обосновывают не монополисты, а чиновники. Причем, с охотой, достойной иного применения.
Кстати, про АРЕМ. Там, безусловно, думают о народе и его чаяниях. Так, в конце сентября на заседании правительства председатель АРЕМ Мурат Оспанов выступил с очередной дозой нововведений, главная цель которых — усилить прозрачность тарифообразования. По словам М. Оспанова, будет создана система общественного мониторинга за реализацией инвестпрограмм и качества услуг. Кроме того, АРЕМ разработало нормативную базу для внедрения стандартов оказания услуг монополистами по аналогии со стандартами госуслуг.
Одновременно АРЕМ следит за монополистами. За прошедший период 2013 года проведено 284 проверки, внесено более тысячи предписаний, принято участие в 244 судебных разбирательствах. Общая сумма наложенных штрафов составила более Т3 млрд. Как и в случае с организациями, призванными защищать жильцов от КСК, финансовые потоки находятся под контролем монополистов, и потому подозревать госорганы в объективности не приходится.
Поэтому монополисты продолжают повышать тарифы, антимонопольщики — выступать с новыми инициативами, а потребители – платить по все дорожающим счетам. Что более всего странно, в Казахстане есть какая-то непреодолимая тяга к переименованиям. Так, еще в ноябре 2012 года депутат Дарига Назарбаева публично заявила о провале КСК и рекомендовала повсеместно вместо кооперативов создавать управляющие компании. Мол, самоуправление эффективной идеей не стало, и потому нужно нанимать профессиональных управленцев под контролем акиматов. Предполагалось, что это добавит стимулов в обслуживании жилищного фонда.
И в других сферах смена имени теоретически предполагала рывок прогресса. Так, недавно, в октябре, на очередном съезде народно-демократическую партию “Нур Отан” переименовали просто в партию “Нур Отан”. По аналогии с партией, можно переименовать Фонд национального благосостояния в Фонд процветающего Казахстана, а институты развития – в институты мощного развития.
Что от этого изменится? Может, партия станет эффективней бороться с коррупцией? Или “Самрук-Казына” покажет по итогам года прибыльность подобную той, какую показывают китайские нефтехимические гиганты Sinopec и PetroChina? Или Банк развития Казахстана вдруг покажет такую же маржу, как Банк Китая?
Ничего подобного, разумеется, не произойдет, и об этом прекрасно знают все, кто хоть немного знаком с экономическими законами. Если бы проблемы КСК можно было решить простым переименованием, то как бы все было просто!
Так что, единственное, на что еще стоит уповать, – на политическую волю государства, которое выслушает умных экономистов, честных акимов и мудрых жильцов, все взвесит и создаст такую систему, которая будет собирать деньги с жильцов и под их бдительным контролем все до копеечки вкладывать в нашу с вами общую крышу родного дома.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.