Парадокс восприятия Октябрьской революции 1917 года в современном Казахстане: все стоят на позициях «Алаш Орды» и все понимают, что в тех исторических условиях она не могла рассчитывать на успех. «Даже апологеты алашординцев не могут представить победу «Алаш Орды» в том противостоянии», – подчеркнул Андрей Чеботарев, директор Центра актуальных исследований «Альтернатива». Прозвучало это в ходе международного круглого стола «Евразийский взгляд на события вековой давности: страницы общей истории октября 1917». Мероприятие проводили ЦАИ «Евразийский мониторинг», Центр геополитических исследований «Берлек-Единство» и Центр международных и общественно-политических исследований «Каспий-Евразия».
«События 1917 года необходимо изучать с научных позиций, хотя это невозможно, – поставил задачу и тут же признал ее неосуществимость Андрей Сызранов, историк. – Одно из величайших событий XX века, которое перевернуло судьбы многих народов и стран, включая Россию и Казахстан, не может избежать политических, идеологических, околонаучных, «альтернативных» и прочих оценок».
«По форме восстание, свержение власти Временного правительства – переворот, по последствиям революция», – так охарактеризовал октябрь 1917 года Андрей Ганин, доктор исторических наук (Институт славяноведения РАН). Осенью 1917 года Временное правительство потеряло силовую поддержку армии. «Власть могла захватить любая организованная политическая сила, которой оказались большевики и левые эсеры», – отметил историк.
Плюсами новой власти стали упразднение сословий, введение 8-часового рабочего дня, пенсионного обеспечения, право на бесплатное жилье, образование, всеобщее медицинское обслуживание. Минусы – произвол политической полиции, уничтожение памятников истории и культуры, запрет на свободную торговлю и частную собственность, «уравниловка» в оплате труда. Много вопросов вызывает сама модель достижения сверхзадач за счет населения страны.
«После 1991 года наша общая история оказалась искусственно разделена, – указал г-н Ганин. – Происходит замыкание интересов на национальной истории в самом узком смысле этого слова. Градус нетерпимости только возрастает, в том числе среди историков». Касаясь современной ситуации, он акцентировал: «Крупный капитал снова, как и сто лет назад, подминает все под себя. Такое впечатление, что мы вновь готовимся наступить на старые грабли».
«Раньше «белые» и «красные», теперь «белое» и «черное» – полутонов нет», – описала текущую ситуацию Лайла Ахметова, доктор исторических наук, профессор КазНУ им. аль-Фараби. Ее доклад назывался «Многовластие и спектр политических взглядов в 1917 году: проблема оценки на современном этапе».
Если в Петрограде и Москве сложилось двоевластие, то ситуация вдали от Центра часто представала в качестве многовластия. Свой революционный элемент в Казахстане тоже имелся – это «тыловики» (на тыловые работы еще царской администрацией было мобилизовано 120 тысяч казахов), рабочие рудников, железнодорожники. «Месяцы и дни в 17-ом году играли свою роль», – подчеркнула скорость общественно-политической жизни и перемен г-жа Ахметова.
Одной из центральных фигур ее доклада стал Алихан Букейханов, чью позицию в 1917 году – «областная национально-территориальная автономия как составная часть новой России» – Лайла Ахметова оценивает в качестве центристской. В октябре 1917 года Букейханов не признал власть Ленина. Г-жа Ахметова предлагает продолжать публикацию первоисточников в Интернете. «Евразийство – общность взглядов на историю XX века в том числе», – заметила профессор.
«Большевики пришли к власти и удержали ее потому, что их цели соответствовали устремлениям большинства народа», – отметил Радик Мурзагалиев, руководитель «Берлек-Единство». Поэтому он категорически не согласен с многочисленными конспирологическими интерпретациями революции, преподносимыми в качестве проделок мирового правительства и тому подобных «заговоров».
«Революция не была преждевременной. Она произошла тогда, когда назрела. Большевики оказались у руля не по воле случая», – считает г-н Мурзагалиев. Предложенный ими проект выхода из кризиса буржуазно-помещичьего строя для многих народов Евразии оказался приемлемым.
«Захват власти большевиками не добавил стабильности в стране. Пропала всякая легитимная центральная власть», – особо выделил Азат Ярмуллин, историк. На основе декретов «О мире», «О земле», «О праве народов на самоопределение вплоть до отделения» г-н Ярмуллин приходит к выводу, что большевики в своей политике проявляли прагматизм и гибкость. Например, признали Башкирскую автономию на Южном Урале. «Я все-таки считаю Ленина гениальным человеком – он схватывал на лету и был дальновидным политиком», – заявил историк. «Независимое государство Казахстан формировалось в составе СССР», – напомнил он.
В ходе дискуссии Тенлик Далаева, историк, доцент КазНПУ им. Абая, начет исторических источников заметила: «Их можно прочитать и понять совсем не в контексте времени». Поэтому она предлагает сопровождать такие вещи профессиональными комментариями и разъяснениями специалистов.
«Самое главное после 1917-го года – метания людей», – обратил внимание Эдуард Полетаев, политолог. В принципе, об этом свидетельствуют и литературные произведения-эпопеи на материале гражданской войны – «Тихий Дон» Михаила Шолохова, «Хождение по мукам» Алексея Толстого.
Многие участники круглого стола согласились с недостаточностью исследований по периоду от 1916 года до конца гражданской войны – слишком много «белых пятен». С другой стороны, данную эпоху невозможно изучать местечково, без общего формата тогдашней страны и международной обстановки. Яркой иллюстрацией этого являются фронты гражданской войны на территории того же Казахстана, которые в самостоятельном виде никакой полной информации не несут и в принципе обладать ею не могут.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.