Издание United World International опубликовало статью Дональда Куртера под названием «Rising Tide of Populism: What the EU Parliamentary Elections Signal» — «Растущая волна популизма: о чем сигнализируют результаты парламентских выборов в ЕС».
В ней говорится так: «По всему Европейскому Союзу экзит-полы (результаты опросов избирателей по выходу с избирательных участков после голосования) на выборах в союзный парламент засвидетельствовали ошеломительную победу правых сил — почти на всех фронтах. И, как ни странно, то, чем эти новые будущие парламентарии привлекли избирателей на свою сторону, связано с их популистским скептицизмом в отношении той самой структуры, в которой им предстоит заседать.
В Венгрии и Польше действующие правые популистские партии примерно в полтора раза расширили свою электоральную базу; даже в Австрии, где партии бывшей правой правительственной коалиции все еще не оправились от разрушительного коррупционного скандала, лидирующая Народная партия получила больше голосов, чем когда-либо прежде, набрав 34,9 %.
А во Франции возглавляемая Марин Ле Пен партия «Национальный фронт», известная своей направляемой против Евросоюза риторикой, обошла своих основных конкурентов, заняв первое место с 23,23% голосов».
Что ж, дальне-зарубежная Европа меняется, и тут нет ничего удивительного. Ибо эти перемены на общественно-политическом и партийно-политическом поле стран ЕС как бы представляет собой частный случай обратного маятника. Попробуем объяснить, что в данном случае имеется в виду. Лет тридцать с лишним назад, в середине 1980-ых годов, когда в бывшем Советском Союзе стартовала перестройка, в Западной Европе тоже было начато нечто подобное, правда, совершенно иного свойства и с совсем другими задачами. Главное – это то, что и та, и другая инициатива предполагала, помимо прочего, коренную трансформацию сложившегося общественного сознания и устоявшихся социальных стереотипов. Как начиналась и чем кончилась пресловутая советская перестройка, прозванная некоторыми впоследствии катастройкой (то есть катастрофической перестройкой) – нам известно. Так что не будем на ней останавливаться.
Что же касается западноевропейской перестройки, ее катастрофический исход только теперь, кажется, и наметился. В чем же ее цель заключалась, когда она только затевалась? Ответ прост – в гармонизации межрасовых и межэтнических отношений и оказании содействия эмансипации расовых, этнических и лингвистических меньшинств в западных обществах. Тогда, в середине 1980-ых годов, сообщество белых наций находилось на вершине своего могущества и благополучия. Всюду на территории этих государств белый человек не только мог свободно ощущать свое превосходство над небелыми людьми, но открыто демонстрировать его. Это было время, когда в Южной Африке на государственном уровне проводилась политика апартеида, узаконившая обособление белых от всех прочих и делавшая исключение из всех не европейцев только для японцев посредством присвоения им статуса «почетных белых» (honorary whites). Конечно, то, что тогда было узаконено в ЮАР, в Западной Европе официально было недопустимо. Но фактически обособление коренных европейцев от живущих и работающих в их странах небелых людей было в те времена обычным делом, и никто из этого секрета не делал. Главное, и обид-то особых у этих последних в связи с таким порядком вроде бы и не было. В ту пору во Франции, скажем, арабов и чернокожих, а в Германии турок не очень-то жаловали.
Проиллюстрируем такой вывод. В одном из французских фильмов начала 1980-ых годов с участием киноактера-комика Колюша есть такой сюжет, где сосед-араб его героя при встречах с ним спрашивает «T’est toujours celibat?» («Ты все еще холостяк?») и неизменно получает ответ «T’est toujours Arabe?» («А ты все еще араб?»). В общем-то, это было высмеиванием национального происхождения человека. Но французы в свое время приходили просто в дикий восторг от такой шутки. Сам автор этих строк тому был свидетелем. А вот другой пример. Немецкий писатель Гюнтер Вальраф в 1985 году опубликовал документальную повесть «На самом дне», которое дает достаточно ясное представление о тяжкой доле турок-иммигрантов в Германии именно из-за плохого отношения к ним со стороны местных.
А потом все стало меняться. Причем быстрыми темпами. Инициатором перемен выступила, как всегда в таких случаях, Франция. Там в 1984 году появилась организация SOS Racisme. За год до того в стране был проведен «Марш за равноправие и против расизма», первое общенациональное антирасистское мероприятие. Большинство его участников составляли выходцы из Магриба, то есть североафриканские арабы, и протестовали они против расистских преступлений, совершаемых в отношении них белыми французами. В дальнейшем на передний план выдвинулась SOS Racisme. Эта организация в 1985 году провел грандиозный марш под лозунгом «Touche pas à mon pote» («Не трогай моего приятеля») с участием 300 тысяч человек в Париже. Это было наиболее масштабное со времен студенческих волнений 1968 года общественное выступление во французской столице. И оно положило начало своеобразной западноевропейской продолжительной перестройке, которая привела к большим (а может, даже слишком большим) переменам в плане улучшения системы обращения коренных европейцев с пришлыми людьми неевропейского происхождения. Но сейчас, кажется, уже в традиционных европейских обществах наступает пресыщение ими. Многие из коренных европейцев приходят к осознанию того, что в их странах вроде как формируется такая ситуация, которая как нельзя лучше характеризуется следующей казахской поговоркой: «Жаман үйдің қонағы билейді» — «В доме, где нет должного порядка, начинает хозяйничать гость». Отсюда же — рост популярности праворадикальных и несистемных партий, которые, не загоняя себя в узкие рамки этикета политкорректности, берутся называть вещи своими именами. А это, видимо, значит то, что теперь маятник начал движение в другую сторону.
***
© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.