В феврале мы явно поторопились хоронить режим Николаса Мадуро в Венесуэле. Сработали рефлексы. Вашингтон тогда выдал Боливарианской революции окончательную «черную метку» – признал главой государства Хуана Гуаидо, реквизировал венесуэльские активы на Западе, погнал волну дипломатического признания самозванца от Аргентины до Албании и дальше. Внутри страны свирепствовали чудовищная инфляция и дефицит потребительских товаров. Однако на дворе август, а в Каракасе правит все тот же политический лидер. Главная причина происходящего видится в том, что США уже не те, да и мир серьезно изменился.
Венесуэла является красочной иллюстрацией ситуации двоевластия в геополитике. Один полюс представляют собой США, а второй во многом коллективный – в него собираются весовые игроки в зависимости от того, за что обижены на Вашингтон в данный конкретный момент.
Когда у Белого дома не получилось свергнуть Башара Асада в Сирии, то это списали на удаленность Дамаска от США (за океаном и Средиземным морем) и близость к территории России. С Турцией опять же возникли серьезные разногласия из-за «курдского вопроса». Поэтому выдача Вашингтоном ярлыка на правление в Венесуэле Хуану Гуаидо многими воспринималась как решение окончательное и обжалованию не подлежащее. Российские эксперты тогда писали, что Каракас слишком далеко, а потому Москва кроме дипломатической поддержки ничем помочь не сможет. Китайские обозреватели в то же самое время паниковали, ибо со времени правления Уго Чавеса в Венесуэлу кредитами и инвестициями производственных гигантов (Huawei, ZTE и другие) из Поднебесной вложено более $60 млрд.
Дни под санкциями и другими враждебными действиями США складываются в недели, недели – в месяцы, а во дворцах Мирафлорес (официальная резиденция президента) и Ла Касона (место жительства главы государства) остается Николас Мадуро. Теперь уже пошли объяснения того, почему у Вашингтона ничего не получается.
Оказывается, в среде гражданской оппозиции нет единого лидера. Когда американские спецслужбы проводили неформальные опросы среди контрэлитной тусовки, то с удивлением для себя насчитали порядка сорока человек, которые заявили о своей готовности возглавить Венесуэлу. Как корабль с семью капитанами идет на дно, так и обилие мини-лидеров оппозиции не позволяет создавать кумулятивный эффект усилий на ключевых направлениях.
Многочисленные попытки организовать военный переворот никакого КПД не показывают, если не считать нескольких сотен военнослужащих, бежавших на территорию соседней Колумбии. Причина в том, что венесуэльские военные во времена Уго Чавеса получили обширную накачку самыми разнообразными ресурсами. Например, в 2006 году, на пике притока нефтедолларов, военные расходы Каракаса превзошли бразильские, хотя у соседней страны ВВП был в пять раз больше.
Армейский руководящий состав (генералы и полковники) широко используются для назначений на гражданские должности как в госаппарате, так и в государственные компании. Статья конституции №236 дает президенту такие полномочия. Офицерский корпус Венесуэлы резко отличается от основной массы населения по уровню доходов, и даже кризисное время общую картину ничуть не изменило. Еще армия выступает в качестве мощного социального лифта. Если в Чили 1973 года, когда военные при помощи США свергали режим Сальвадора Альенде, офицерский корпус состоял в основном из представителей богатых слоев населения, то офицеры Венесуэлы в своем большинстве из средних и нижних слоев общества и левые по политическим взглядам.
Хуану Гуайдо просто нечего предложить венесуэльским военным, чтобы те перешли на его сторону. Первоначально Белый дом из реквизированных на Западе активов Венесуэлы выделил самопровозглашенному президенту порядка $1млрд для захвата власти, чего оказалось явно недостаточно. А после того, как время было упущено и волна дипломатического признания «временного президента» остановилась на цифре в 65 государств, новые финансовые вливания тоже не стали изобильными. Переход венесуэльской нефтяной промышленности под частный и американский контроль в случае падения режима Мадуро означает, что у правительства физически не будет тех ресурсов, из которых оно сегодня лучшие куски пирога выделяет военным. В обещания «амнистии» и прочие картонные дурилки венесуэльские военные после Ирака, Афганистана и действий «эскадронов смерти» в Колумбии против сложивших оружие бойцов ФАРК не верят.
Армия – армией, но нельзя сбрасывать со счетов основную массу населения. У народа Венесуэлы нет советского и постсоветского опыта разлома сознания. То есть свою историю люди там знают хорошо, укоренены в ней и отлично помнят жизнь при тех кланах, которые правили страной минимум полтора века до прихода к власти Уго Чавеса. Поэтому «боливарианский проект» при всех его недостатках и перегибах видится более приемлемым вариантом, чем возвращение в прошлое. К тому же люди помнят активную и масштабную социальную политику, которую президент Чавес проводил в период высоких цен на нефть. Например, в те годы построено много жилья, которое и сегодня в нормальном состоянии.
Отсутствие опыта разлома сознания не позволяет массовому венесуэльцу верить в популистскую риторику представителей правивших в прошлом кланов. Сегодня они все перекрасились и на словах очень мало отличаются от представителей левых политических течений. Но люди знают и помнят их давнее и недавнее прошлое, а потому в популистские лозунги не верят. К тому же новейшая история стран Латинской Америки изобилует примерами, когда при приходе к власти левая популистская риторика моментально отбрасывается и начинают проводить неолиберальные реформы во всей их жесткости и беспощадности к небогатым слоям населения.
Внешнюю поддержку Каракаса со стороны Москвы и Пекина не стоит переоценивать, однако она однозначно присутствует. Например, Россия отказалась от участия в конференции по Венесуэле в Лиме. Перу, кстати, признало Гуайдо в качестве «временного президента». Российское военное присутствие в данной южноамериканской стране носит скорее символическое значение. Куда важнее то, что собственные вооруженные силы Каракаса не уступают колумбийским и сопоставимы с бразильскими, из-за чего любое внешнее военное вторжение на территорию данной страны является проблематичным. С апреля текущего года в Венесуэле находится небольшой контингент китайских военных, призванный обеспечивать демонстрацию флага Поднебесной и подтверждать военно-политическую поддержку. А больше всего на венесуэльской территории из дружественных к ней стран расквартировано кубинских военнослужащих.
Глобальное двоевластие проецируется на Венесуэлу, где и Николаса Мадуро остается у власти, и Хуан Гуайдо находится на свободе, хотя уголовная статья для самозванцев в местном законодательстве предусмотрена. Порой это приводит к сюрреалистическим историям. Так, по иску канадской горнодобывающей компании Crystallex судом США были арестованы активы нефтяной компании Citgo Petroleum, которая является дочкой PDVSA. От лица Венесуэлы в суде штата Делавэр выступал Хосе Игнасио Эрнандес, которого лидер оппозиции Хуан Гуайдо назначил специальным прокурором страны. Николас Мадуро признание Эрнандеса представителем Каракаса назвал незаконным, как и решение американского суда об аресте активов венесуэльской компании.
События в Венесуэле и вокруг нее сбавили интерес к заявлениям президента США Дональда Трампа. Он так много пишет в соцсетях всевозможных постов, которые потом не выполняет или сам же дезавуирует, что их перестают воспринимать в качестве заслуживающей внимания информации.
***
© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.