Многие эксперты сейчас посыпают свои головы пеплом: их прогнозы в отношении курса тенге, сделанные в начале марта, на фоне разногласий в ОПЕК+, не только не сбылись, но и не стоят близко с тем курсом, который мы имеем на сегодня. Все-таки прогнозы – дело неблагодарное. Особенно, когда монетарная власть в своих действиях непоследовательна.
Не валютные, а… вербальные интервенции
Национальный банк как та девица, которая не может определиться, то ли красивая она, то ли умная. Сначала, 9 марта, он сделал шаг вперед, вместе с правительством объявив о том, что, дескать, располагает достаточным объемом золотовалютных активов, а также необходимыми инструментами, включая регуляторные, для предотвращения спекулятивных операций с обменным курсом тенге. А правительство, со своей стороны, запретило квазигосударственным компаниям совершать операции по покупке иностранной валюты, не связанные с выполнением текущих обязательств. Чтобы не оказывать излишнего давления на и так неуверенно чувствующий себя тенге.
На этом все успокоились, предполагая, что Национальный банк, таким образом, не допустит избиения младенца…
«Повышение 10 марта 2020 года базовой ставки до 12% оказало превентивное воздействие на распространение паники на рынках и внесло своевременные коррективы в стратегии рыночных агентов, что позволило ограничить возникающие инфляционные риски и защитить стоимость тенговых активов. Одновременно с этим расширение процентного коридора до 1,5 п.п. призвано ограничить возможность спекулятивного давления на обменный курс со стороны участников рынка, увеличив стоимость тенгового заимствования для банков в Национальном Банке до 13,5%. Ставки на денежном рынке приблизились к верхней границе обновленного коридора процентных ставок и достигли 13,48%. Национальный Банк на ежедневной основе проводит операции по предоставлению ликвидности банкам без ограничения в объемах», — чуть позже, 16 марта, поступит в прессу такая аналитика от Национального банка.
Он сообщил, что для стабилизации ситуации на валютном рынке в условиях резкого изменения внешних условий торговли и дефицита предложения иностранной валюты Национальный банк проводил валютные интервенции, выступая в отдельные периоды единственным продавцом: «В частности, 10 марта 2020 года для предотвращения необоснованной волатильности курса на валютных торгах был активирован метод франкфуртского аукциона. Национальный банк осуществлял координацию и мониторинг валютных операций квазигосударственного сектора, банков второго уровня и обменных пунктов».
«Это позволило абсорбировать негативное воздействие изменившихся внешних условий на обменный курс тенге, который с 6 по 13 марта 2020 года снизился на 6,1% до 405,62 тенге за доллар США», — похоже, Нацбанк оказался чрезвычайно довольным результатами даже не валютной, а вербальной интервенции.
Нам бы понедельники – взять и отменить
И вот потом, после всех этих аналитических прелюдий последовало то, к чему мало кто был готов вообще. Дескать, Национальный банк рассматривает значительное ухудшение перспектив развития глобальной экономики, снижение спроса и усиление волатильности на мировых товарных рынках как новую экономическую реальность. Да, цены на нефть опустятся до $35 за баррель, есть риск выхода инфляции за верхнюю границу целевого коридора. А Нацбанк «намерен способствовать формированию равновесного курса в соответствии с политикой свободного курсообразования и инфляционного таргетирования».
В общем, 9 числа Нацбанк дал слово, что будет держать курс тенге, и ровно через неделю, 16 марта, свое слово взял обратно. Ну да, он, конечно, сохраняет за собой право на сглаживание колебаний курса, не отражающих действие фундаментальных факторов и в случаях угрозы финансовой стабильности. Но это уже только фигура речи…
«В сложившихся обстоятельствах обменный курс должен был отреагировать для стабилизации ситуации и адаптации рынка к новым реалиям. Сохранение и удержание курса на прежних уровнях неминуемо привело бы к значительному снижению золотовалютных резервов страны, долларизации, кризису ликвидности и, к еще большему, ухудшению ситуации в экономике», – в общем, по мнению заместителя председателя Национального банка Алии Молдабековой, у регулятора другого выхода не было.
«Дестабилизации не будет»
16 марта на валютной бирже все игроки были в оцепенении: никто не хотел продавать валюту. Покупатели предлагали за доллар 413-416 тенге. Через некоторое время ставки повысились до 420-422 тенге за доллар. При этом наличный доллар в обменных пунктах подскочил до 425-435 тенге. Все словно пытались понять: что это за новая реальность? Каким в ней должен был валютный курс?
В итоге первая сделка была заключена по курсу 435,09 тенге за доллар и затем были протестированы уровни 436, 437 и 438 тенге за доллар.
Чтобы хоть как-то повлиять на ситуацию на валютном рынке, Национальный банк совместно с KASE 10 марта активизировали метод франкфуртского аукциона – для предотвращения необоснованной волатильности тенге. Вчера регулятор подтвердил свое решение и информировал всех профучастников, что 19 и 20 марта торги по валютной паре тенге-доллар будут вестись в форме франкфуртского аукциона: «Это позволит удовлетворить имеющиеся заявки клиентов и не допустить дестабилизации ситуации на валютном рынке».
***
Для тенге началась действительно новая реальность. С 2009 года, когда случилась первая исторически несправедливая девальвация и тем самым было положено очевидное начало для других, не менее несправедливых, наша валюта пережила все мыслимые и немыслимые шоки.
И для тенге уже не существует психологических барьеров, за которыми бы он почувствовал защиту. Напротив, он легко преодолевает любые препятствия и начинает нестись вниз с еще большим ускорением.
Уже прошло 4 дня после нового «отпуска» тенге, но его продолжает сильно колбасить, и его никто не желает продавать. То ли еще будет…
***
© ZONAkz, 2020г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.