«Русские – это часть нашего народа»

Сетевые СМИ о межнациональных отношениях в Казахстане

«Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев: В Казахстане нет понятия «национальное меньшинство»» — В эксклюзивном интервью «Комсомольской правде» глава Республики Казахстан рассказал — что он думает о слухах про двоевластие в стране, «русском вопросе», «Крымском сценарии» и «китайской угрозе» — По сути, казахстанцы, независимо от их этнического происхождения, считают себя единым народом, единой нацией. В Казахстане нет понятия «национальное меньшинство». В Казахстане проживает более 3,5 миллионов русских, их доля в общей численности населения достигает почти 19%. Русские, проживающие в нашей стране, неотъемлемая часть нашего народа, они пользуются всеми правами.

Недавно в одном из зарубежных аналитических материалов я наткнулся на формулировку «русская диаспора в Казахстане». Предупредил наших идеологов и аналитиков ни в коем случае не применять такие выражения, в корне противоречащие истинному положению вещей. Русские – это часть нашего народа, их вклад в становление и развитие Казахстана огромен и не подлежит забвению.

Многие русские имена золотыми буквами вписаны в нашу историю: Григорий Потанин, Павел Зенков, Евгений Брусиловский, Александр Затаевич, Александр Бараев, Сергей Луганский, Иван Шухов, Иван Панфилов, Иван Павлов, Николай Макиевский. Эти и многие другие люди – гордость Казахстана. А Геннадий Головкин, Александр Винокуров, Ольга Рыпакова, другие именитые спортсмены успешно защищают честь Казахстана на мировых спортивных аренах.

Петр СВОИКПетр СВОИК – «Русские как часть единой нации Казахстана» — То есть ТОКАЕВ, сказал именно то, что и должен был сказать глава правового, демократического и социального (по Конституции) государства Казахстан. Если брать правовое определение понятия «нация» именно в Казахстане, то, да оно имеется в национальном законодательстве, причем конституционного уровня, – в Конституционном законе «О государственной независимости». Вот в такой формулировке: «Граждане Республики всех национальностей, объединенные общностью исторической судьбы с казахской нацией, составляют вместе с ней единый народ Казахстана». То есть, единый народ Казахстана и казахская нация в редакции еще 1991 года – это юридически разведенные понятия, и отнюдь не случайно, – строительство национальной государственности с самого начала осуществлялось именно на казахской основе.

А что касается употребленного президентом связки единого народа и единой нации, к которым, по его словам, относят себя все казахстанцы независимо от этнического происхождения, то казахстанское законодательство, не давая прямых определений, четко прокидывает и к ним правовой мостик, тоже конституционного уровня. Это закрепленный в Основном законе статус казахского языка, как государственного и нормы специального закона, к которому отсылает Конституция для реализации прописанных в ней языковых положений. Закон этот называется «О языках», а его ключевая норма, увязывающая народ и нацию в единое целое, звучит так: «Долгом каждого гражданина является овладение государственным языком, являющимся важнейшим фактором консолидации народа Казахстана».

А для подкрепления такой правовой конструкции национального строительства еще и не менее важной идеологической, имеется также «Доктрина национального единства», где сказано, что овладение казахским языком должно стать долгом и обязанностью каждого гражданина Казахстана, стимулом, определяющим личную конкурентоспособность и активное участие в общественной жизни.

И исполни все граждане Казахстана свой долг и обязанность, овладей они консолидирующим всех их казахским языком, нам не пришлось бы дополнять президента, – его слова об ощущении всеми казахстанцами себя единым народом и единой нацией относились бы уже к сегодняшней действительности.

Действительность, однако, несколько иная пока в Казахстане русский язык как язык межнационального общения многонационального народа Казахстана исполняет роль консолидирующего языка. Да, казахский язык играет тоже очень важную роль, – он есть язык широкого, – но все же не всеобщего, народного общения, и язык, используемый властью.

Владеющие только русским языком, включая казахов, вполне комфортно могут чувствовать себя в Казахстане и делать любую карьеру. Не устремляясь, конечно, в наивысшие эшелоны власти. А вот человеку, отлично образованному, но знающему только казахский, трудно будет найти для себя хорошее место. Трудно представить себе такого по-современному образованного, но не понимающего по-русски казахоязычного казахстанца.

А вот что казахский социум, безусловно, консолидирует, так это идея национального строительства в Казахстане, со вписанным в законодательство, или применяемым по умолчанию, казахским доминированием. Должны ли мы, – граждане Казахстана не казахи, соглашаться с таким национальным строительством? Разумеется, и однозначно. И потому, что такая этно-национальная государственность уже состоялась, а кто не вписывается – те уехали, или еще уедут. Но еще более потому, что без государствообразующей нации государство вообще не выстраивается.

Здесь надо еще иметь в виду, что прочно сложившееся казахско-русское совместное проживание, имеющее уже исторически подтвержденный взаимодополняющий и комплиментарный характер, при неосторожном обращении может и треснуть. Нам же категорически необходимо, чтобы по ходу углубления интеграции не было бы победителей и побежденных. А поскольку место Казахстана в отнюдь не диктаторском, но и нисколько не благотворительном Евразийском союзе будет для нас тем выгоднее, чем прочнее власти будут опираться на общенациональный консенсус, хорошо бы заранее обозначить слабые места и постараться закрыть их.

Никита МЕНДКОВИЧНикита МЕНДКОВИЧ – «Причины эмиграции из Казахстана – цифры и факты» — Эмиграция из Казахстана достигла своего максимума за последние 12 лет. По данным официальной статистики за 2019 год из Казахстана уехало примерно 45 тысяч человек, преимущественно квалифицированных работников трудоспособного возраста. Основным местом притяжения становится Россия, где за последние 3 года гражданство получили почти 135 тысяч человек, что примерно соответствует, например, населению Кокшетау или Экибастуза.

Долгое время эмиграцию объясняли отъездом русского населения в Россию, но в последние годы миграция из национальной все больше становится социальной. По данным исследований фонда «Стратегия» (Алматы), сейчас каждый десятый казахстанец – планирует эмиграцию, причем каждый третий из потенциальных мигрантов – этнические казахи. О растущем числе казахов-эмигрантов говорят и иные эксперты.

Причем среди них много уроженцев Казахстана: Герой России полковник Серик СУЛТАНГАБИЕВ, солдат Тасболат ИРБАШЕВ, в одиночку остановивший в 2008-м грузинскую военную колонну, знаменитый продюсер Тимур БЕКМАМБЕТОВ. Герой России Николай МАЙДАНОВ и финансист Герман ГРЕФ – из казахстанских немцев. Все они, не являясь этническими русскими, в 1990-е связали свою жизнь с Россией и внесли свой вклад в развитие страны.

Масштабная эмиграция 1990-х, когда 9 лет из Казахстана выехало 2,6 млн человек, включая этнических казахов, была связана с тяжелейшим социальным кризисом. Уезжающих можно было назвать экономическими беженцами.

Новая волна началась после формирования Таможенного Союза в 2010 году. Уровень миграции из Казахстана в Россию вырос с 27 тысяч человек в 2010-м до 51 тыс. (2013), 65 тыс. (2015) и 72 тыс. (2018). Как упоминалось выше, по казахстанским оценкам, треть уезжающих – казахи. В этой новой волне эмиграции оказались певица Маржан МАКИШЕВА, актер Аскар ИЛЬЯСОВ, шахматистка Бибисара АСАУБАЕВА и масса других менее известных персон. Да, эмиграция из РК является на две трети русской, однако «казахский» компонент тоже растет. И поток мигрантов из республики стабильно возрастает, хотя и не достигает показателей кризисных 1990-х.

Среди причин провоцирующих эмиграцию есть и национально-языковые проблемы, крупнейшим проявлением которых стал Кордайский погром, сделавший за одну ночь беженцами до 10 тысяч человек. Однако этот негативный фон подталкивает к эмиграции в равной степени казахов и неказахов. Впрочем, эта тема заслуживает обсуждения в рамках отдельной статьи.

Александр АЛЕКСЕЕНКОМерей СУГИРБАЕВА – «Почему Казахстан, превращаясь в мононациональное государство, проигрывает?» — «В силу того, что массового опыта индустриальной урбанизации у казахов не было, то для большинства населения технические профессии так и не стали своими», — утверждает доктор исторических наук, демограф Александр АЛЕКСЕЕНКО, объясняя причины интеллектуальной безработицы и «вымывания мозгов» из Казахстана — Уровень рождаемости на 92-93% определяет сейчас титульное казахское население. Кроме того, у европейской части казахстанцев вследствие стареющей возрастной структуры смертность выше, чем рождаемость. У казахов она (возрастная структура) более молодая. Следовательно, большое количество людей находится в репродуктивном возрасте. Это объективный фактор. Сложившиеся тенденции будут определять эволюцию этнодемографического состава населения и в перспективе.

Казахстан весьма интересен с демографической точки зрения. Для современного развития республики большое значение имеют процессы, сложившиеся в далеком прошлом. Но я остановлюсь на явлениях полувековой давности. К концу 1960-х в Казахстане окончательно сложилась этническая дифференциация структуры занятости и системы расселения. Казахи в массе своей были заняты в аграрном секторе, европейские народы (в основном — русские) занимали индустриально-промышленные городские ниши. В 70-е ситуация начинает быстро меняться. С одной стороны, из Казахстана начался отток европейской группы (с 1968-го по 1989 годы число выбывших из Казахстана превысило число прибывших на 1,3 млн. человек). Это было связано с тем, что экстенсивный период индустриально-промышленного развития, требующий большого количества рабочей силы, завершился. Но именно в это время (70-80 годы) начинается интенсивный миграционный приток в города казахов. Дело в том, что с середины 1970-х паспорта могли получать уже все граждане СССР, в том числе и сельские жители. Дорога в город была открыта. В этот же период в активный социальный возраст вступает многочисленное поколение демографического взрыва, случившегося у казахов в 1950-60 годах, что тоже способствовало росту урбанизации. В это время миграционная активность казахов внутри республики была самой высокой в СССР. Обустроиться в индустриально-промышленном секторе удалось немногим. В силу того, что массового опыта индустриальной урбанизации у казахов не было, то для большинства технические профессии не стали своими, они традиционно ассоциировались с нетитульным населением.

После распада СССР быстро меняется не только этнический состав, но и структура занятости. Вследствие высокой эмиграции индустриально-промышленные ниши стали освобождаться, но заместить их полностью пока не удалось. Инженерные, металлургические и прочие технические специальности до сих пор не получили широкого распространения среди казахского населения, они по-прежнему не считаются «своими». Больше популярны постиндустриальные вариации (образование, управление, коммуникации, финансы, экономика, юриспруденция, сфера обслуживания и т.д.).

Я бы этот процесс обозначил следующим образом: миновав индустриальную стадию из традиционного общества население сразу переместилось в постиндустриальную. И сейчас идет интересный и очень непростой процесс цивилизационной диффузии. Изменение этнического состава и становление моноэтничности в Казахстане способны оказать влияние на социально-экономические и культурологические процессы.

Эмиграция происходит и вследствие изменения социокультурного поля в Казахстане, все более глубокого погружение общества в казахскую культуру, традиции. Люди с другими представлениями о жизни покидают страну. Определенный потенциал эмиграции видится и в проблеме межэтнических отношений, изучению которых также надо уделить самое пристальное внимание.

Таким образом, у нас нарастает опасная тенденция — растет качественная, или интеллектуальная, безработица. У новых безработных гораздо больше амбиций, чем у их предшественников. Они гораздо лучше понимают суть многих процессов и хорошо владеют средствами коммуникаций. В основном это представители казахской молодежи, которые предпочитают остаться на родине. Следовательно, и конфликтный потенциал остается внутри РК. Это большая проблема, которую нужно срочно изучать.

Сауле ИСАБАЕВА – «От казахской толерантности – к этническому насилию: кто виноват и что делать?» — Дискуссию о том, какой в Казахстане должна быть политика в сфере межэтнических отношений, мы продолжаем с международным экспертом по миграции и миграционной политике Еленой САДОВСКОЙ — Действительно, случившееся в Кордае – не первый межэтнический конфликт в Казахстане. В течение последних двадцати лет были столкновения казахов с уйгурами, чеченцами, турками, в прошлом году имело место выяснение отношений с армянами. Становятся обыденными антикитайские выступления. Нередко вспыхивают трудовые конфликты с этнической подоплекой. К примеру, в 2006 году после массовой драки в Атырауской области между казахскими и турецкими рабочими (она получила название «тенгизское побоище») сотни иностранных строителей покинули страну. Аналогичные последствия имел прошлогодний конфликт в ТШО между казахами и арабами.

Считаю, что именно дунганская трагедия должна подвести черту под практикой, предполагающей преимущественно идеологические подходы к национальной политике в целом и к разрешению конкретных этнических конфликтов в частности. Пора, засучив рукава, начать изучать и анализировать этнические проблемы в Казахстане и реформировать этнополитику (в силу сложившейся традиции я использую понятия «национальная» и «этническая» в данном случае как синонимы).

Причины также лежат во всем государственном устройстве, ошибках в приватизации, в системе распределения общественного богатства – ошибках, которые привели к глубокой этносоциальной стратификации в Казахстане и которые почти не изучаются. Наиболее глубокое расслоение сейчас наблюдается именно среди самих казахов: между миллиардерами из списка «Форбс», тысячами миллионеров, с одной стороны, и сельскими жителями, а также обосновавшимися в городах маргинализированными выходцами из села, как правило, без стабильной работы, собственного жилья и перспектив, с другой стороны. Как показывают социологические исследования, именно казахские мужчины-сельчане и городские маргинализированные группы в возрасте от 20 до 40 лет и сформировали самый конфликтогенный слой сегодняшнего общества. Поиск «врага» и насилие – это их ответ на социальную несправедливость.

Все это, наряду с затянувшейся политической стагнацией, способствовало распространению среди населения социального пессимизма и накоплению недовольства. У этого недовольства не было каналов артикуляции и другого выхода, кроме как через стихийные насильственные акции и выступления. И, конечно же, не могла не повлиять искаженная национальная политика, которая ставила целью строительство моноэтнического государства в полиэтнической стране, дискриминировала этнические меньшинства в пользу коренной этнической группы, догматизировала некоторые идеи вместо критического анализа, реагирования, проактивных действий.

Но повторюсь: реформирование национальной политики невозможно без первоначальных обширных исследований – иначе это все равно что ставить телегу впереди лошади. Полагаю, что анализ этнической дискриминации в РК надо начать с изучения фактического положения всех национальных меньшинств, в первую очередь, дунган, и, конечно, самих казахов как коренного народа Казахстана. Причем это должен быть не просто анализ, но и факт-чекинг, мониторинг, прогноз – только так можно сформировать информационную базу для принятия решений и выработки оптимальной политики.

Чтобы получить целостную картину по республике, такой же анализ необходимо провести в отношении всех национальных меньшинств – узбеков, уйгур, русских, украинцев, немцев, татар и других, которые нынче составляют 31,5% всего населения РК. Особое внимание нужно уделить гендерным аспектам, то есть положению женщин и девочек из этнических меньшинств. Это, кстати, будет способствовать достижению глобальных Целей устойчивого развития (ЦУР) на 2015-2030 годы, а именно обеспечению гендерного равенства и уничтожению всех форм дискриминации женщин (цель пятая). Важно учитывать и региональные особенности расселения этносов: нередко диаспоры озабочены тем, что даже в местах компактного проживания они не имеют своих представителей в органах власти. Исследуя же положение казахского этноса, важно сделать основной акцент на сельском населении как наиболее депривированной его части.

***

© ZONAkz, 2020г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.