Идея у марша довольно незамысловатая. Её можно сформулировать так: мы русские, нас много, и мы предлагаем об этом помнить.
Собственно, в ноябре 2011 года я уже подробно рассказывал читателям “зоны”, отчего возникают русские марши и как они выглядят вблизи. Но за прошедшее время случились кое-какие существенные перемены.
Во-первых, в российской столице еще больше возросла концентрация криминально-этнических проблем. Наверно, все вы читали и смотрели про Бирюлёво. Во-вторых, именно в два последних года поднялась и опала надежда на либерально-демократические перемены. На креативный класс, который всё собирался на Болотной площади и проспекте Сахарова с лозунгами “Путин – вор!” да так никуда и не двинулся. Борьба за правовое государство, где всякий равен перед законом, незаметно рассосалась.
И теперь вот многие граждане стали ожидать экшена от националистов. От борцов за русский порядок. Кто с горячим упованием ждёт, кто со страхом, кто просто с любопытством.
Накануне русского марша-2013 было сказано и написано большое количество слов о том, что национализм в XXI веке это пещерная дикость. Удачнее других расставляли буквы представители народа, создавшего государство Израиль на сугубо этнической платформе. Не менее прогрессивное негодование русский шовинизм вызывает в тех национальных республиках бывшего СССР, где в начале 90-х радикально подвинули некоренные народы.
Я также заметил, что активно негодуют по поводу физиологической грубости “русских фашистов” некоторые тонкие казахстанские девушки. Они как бы не имеют национальности, питаются лепестками роз и вообще не какают. Правда, мир устроен таким образом, что девушки всего лишь обживают и украшают собой территорию, завоёванную потными волосатыми мужчинами их племени. Или мужчинами другого племени, к которым девушки теперь должны приспосабливаться.
Талантливый чеченский писатель Герман Садулаев (про него, впрочем, Рамзан Кадыров сказал — “такого писателя у нас нет”) недавно делился воспоминаниями:
“Когда какой-то вайнах в Кара-Булаке на Пасху 7 апреля 1991 года зарезал атамана Александра Подколзина, я взял заточку и поехал на Терек восстанавливать справедливость. Добравшись, убедился — у 40-тысячного казачьего сунжеского войска нет воли-решимости к бою. Как и сегодня, я 22 года назад оказался один готовым биться. Русские предпочли бежать, а не стоять насмерть. Что оставалось делать вайнахам? Естественно, с гиком и свистом гнать и насильничать, Дарвина ведь никто не отменял, разве на их месте кто-то вел бы себя по-другому? Сила должна насиловать. Никакой ненависти у меня к сильным нет, всегда виноват слабый, испугавшийся саможертвоприношения (собственной смерти в бою). Если у нынешних русских вдруг снова, как было в предшествующие века и десятилетия, возникнет воля саможертвенности, они снова будут уважаться нерусскими. Случится ли такое — пока трудно сказать”.
Довольно убедительно, на мой взгляд, выглядит концепция, согласно которой русские марши это мирная попытка коренного населения центральной России обозначить границы, дальше которых население отступать не намерено. Такое невербальное обращение к братским народам и начальству: давайте не будем доводить дело до выявления готовности к массовым самопожертвованиям! А то ведь мало никому не покажется. Ни нам, ни вам.
Патриарх Кирилл на Всемирном Русском Народном Соборе сформулировал проблему намного дипломатичнее Германа Садулаева:
“Давайте признаем очевидное: развитое самосознание и единство русского народа — это незыблемое основание целостности России и единства нашей полиэтничной цивилизации. В свою очередь, игнорирование интересов русских людей, вытеснение русского вопроса из публичной сферы ведет к лавинообразному росту маргинальных и агрессивных проявлений.
Очень опасной может быть перспектива отчуждения русских и, прежде всего, русской молодежи, от государства, государственных структур, руководства бизнесом. В недалеком будущем это может стать крупнейшим фактором нестабильности, несущим угрозу фундаментальным основам нашей цивилизации. Столкновения, которые произошли недавно в московском микрорайоне Бирюлево, показывают: глухота власть имущих к требованиям народа, нежелание искать совместные решения проблем чрезмерной миграции и связанного с ней криминала, а также подчас вызывающего поведения приезжих уже сейчас выводят ситуацию на грань критической черты. Если позиция русского большинства и дальше будет игнорироваться, в выигрыше останутся только разрушители России, провокаторы с обеих сторон, не оставляющие попыток столкнуть лбами этносы и религии”.
Конечно же, на русской теме спекулирует целая туча проходимцев. У истории с бирюлёвской овощной базой, кстати, тоже не очень понятная подкладка. Кто там в действительности на ком стоял, мы, возможно, никогда не узнаем. Но после известных событий по вечерам в районе стало гораздо безопасней. Как и во многих других спальных районах Москвы.
Российская столица, в общем-то, миролюбивый город. По большей части проблемы на берегах Москвы-реки решаются не так брутально, как на берегах Сунжи. А здешние “погромы” имеют очень мало общего с погромами в Сумгаите или Ферганской долине. Поэтому есть надежда, что народные волнения в Бирюлёве и мирные русские марши, если их не игнорировать, а считать частью демократического процесса выявления и балансирования интересов, способны сыграть положительную роль. Вместе с другими мерами они, хочется верить, не позволят накопившимся противоречиям дойти до точки кипения и ошпаривания.
***
© ZONAkz, 2013г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.