«Толерантность – мост и обеспечение целостности социума», – подчеркнула Нуржамал Пренова, консультант по развитию Ассоциации женщин с инвалидностью «Шырак». «У нас стоит не проблема толерантности, у нас проблема дискриминации, – заявил Мади Мамбетов, журналист. – У нас толком законных способов отстаивания своих законных прав нет».
«Работаю по направлению исследования государственной политики в области инвалидности с 2009 года», – сообщила о своей профессиональной деятельности Нуржамал Пренова, выступившая с презентацией «Толерантность как принятие разнообразия». Докладчица признала, что в Казахстане мало исследований, сфокусированных на толерантности, а официоз ограничивает ее главным образом форматом межэтнического и межконфессионального согласия, хотя реально данное понятие гораздо шире и глубже.
Г-жа Пренова подошла к вопросу толерантности с позиции инвалидов, поскольку ей эта тема наиболее близка. В Республике Казахстан люди с ограниченными возможностями составляют 3,7% населения. Для сравнения: в странах Евросоюза их более 10%. Кстати, данный разлет цифр в ходе экспертного обсуждения вызвал массу вопросов. Рустем Кадыржанов, политолог, причину такой нелогичной разницы показателей видит в используемой в Казахстане методике определения инвалидности. «Медицина ниже, преступность выше, травматизма больше. Как так? Это государственная политика занижения уровня инвалидности. Как наши продовольственная и потребительская корзины», – указал он.
Для СМИ тема инвалидности тоже не представляет должного интереса – публикаций мало, покрытие ими аудитории небольшое. Нуржамал Пренова обратила внимание на то, что количество трудоустроенных людей с инвалидностью от общей численности трудоспособных инвалидов составляет 20% (официальная статистика). По мнению независимых экспертов (на основе исследования) эта цифра 10%. Дискриминация может быть скрытой, но все равно это дискриминация. Докладчица считает, что государство и общество относятся к инвалидам недостаточно толерантно.
Ерлан Смайлов, модератор заседания, посмотрел на проблему с точки зрения возможностей государства. В империи Чингисхана, например, если кто-то грабил одинокого путника, то головы рубили всему аулу. Со временем у ряда степных народов это вылилось в мощные традиции гостеприимства.
Петр Своик, общественный деятель, скептично настроен в плане возможностей современного государства по созданию толерантной среды. Законодатель предусмотрел наказания и за межнациональную, и за социальную, и за сословную рознь (хотя государство формально несословное), но в практической плоскости все эти вещи принимают чрезвычайно корявый вид.
«Нужно создать условия, чтобы люди с ограниченными возможностями могли прийти туда, где им интересно», – подчеркнула Ирина Волкова, Ассоциация семейных терапевтов. Когда она сломала ногу, то получила возможность несколько месяцев посмотреть на ситуацию со стороны инвалидов. Поэтому по теме толерантности г-жа Волкова заявила: «Наше общество готово. На своем личном примере убедилась – люди всегда готовы помогать». У нее претензии к государству. Чтобы люди как в Евросоюзе могли на инвалидных колясках кататься по набережным, посещать кафе и театры, нужна соответствующая среда доступа, а это должно делать государство. «Обучение сейчас дистанционное, слава Богу», – заметила специалист.
«Когда люди меня первый раз видят – они теряются. Потому что не знают как себя вести, – отметил Вениамин Алаев, Центр комплексной реабилитации инвалидов «Кенес». – Нужно с детского сада и школы интегрировать детей с инвалидностью в обычные группы и классы, чтобы они видели и знали людей с такими особенностями». Тему инклюзивного образования поддержали многие участники экспертного обсуждения.
«Толерантность – она в том числе ведет к повышению доверия в обществе», – обратила внимание Жанна Мендыбаева, директор Бюро образовательных технологий «UniverSity». Однако она добавила, что часто толерантность используется в качестве маскировки безразличия. «Есть моменты, в которых терпимость невозможна», – заявила г-жа Мендыбаева.
Канат Нуров, президент научно-образовательного фонда «Аспандау», предостерег от путаницы в понятиях. В том, что инвалидов называют инвалидами, он ничего плохого не видит, поскольку придумывание красивых слов, за которыми теряется суть ситуации и положения вещей характеризует «это демшиза». «Так скоро будет неприемлемо определение «человек с ограниченными возможностями». Надо воспринимать реальность», – настаивает г-н Нуров.
«Женщины – это даже не меньшинство, а большинство населения. Но оно подвергается дискриминации в плане представленности во власти», – указал Мади Мамбетов. «Могут ли структуры власти соответствовать структуре общества? – задался вопросом Асылбек Бисенбаев, генеральный директор «Комсомольская правда – Казахстан». – Если в парламенте появится 75% женщин, то это не значит, что жизнь женщин станет в три раза лучше». Он считает, что недемократическое общество не может быть торлерантным. «В толерантности самое главное – это равноправие, права граждан и специфические права граждан», – подчеркнул г-н Бисенбаев.
Эльвира Пак, редактор-переводчик, заметила, что если судить по русскоязычному сегменту «Фэйсбука», то толерантности нет. Она придерживается точки зрения, согласно которой инвалиды в Казахстане де-факто являются дискриминируемой частью населения. В Германии министр финансов – инвалид-колясочник, пусть и стал человеком с ограниченными возможностями уже в зрелом возрасте. Г-жа Пак призвала политических деятелей больше внимания уделять позитивным примерам.
Политолог Андрей Чеботарев акцентировал внимание на таком обстоятельстве: в формате «власть – оппозиция» со стороны власти никакой толерантности не видно. «Толерантность должна быть обоюдной. Часто и меньшинство нетолерантно и эгоистично по отношению к большинству, – констатировал он. – Законы у нас приняты очень жесткие, но достаточно заглянуть в Фэйсбук и если тебя за инакомыслие всего лишь оскорбят без мата – считай легко отделался».
«Широкого исследования по проблеме толерантности нет, – сообщил Леонид Гуревич, президент ТОО BISAM Central Asia. – Когда у социолога нет результата, он всегда ставит проблему». Г-н Гуревич сфокусировался на четырех пунктах по толерантности в Казахстане. Первое – восприятие обществом толерантности. Второе – избирательность толерантности (наши люди могут одновременно толерантно относиться к одним вещам и группам и нетерпимо к другим, при этом у всех своя комбинаторика). Третье – пороги толерантности (как соседи – нормально, вступать в брак детям – нет). Четвертое – толерантность в детской и подростковой среде. «Жертвами нетолерантности становятся в первую очередь дети и подростки, – подчеркнул Леонид Гуревич. – То, о чем промолчат взрослые, часто выскажут их дети».
Жанна Прашкевич, эксперт в системах гостеприимства, выделила два полюса в сфере своей профессиональной деятельности. На одном крае «принятие другого», то есть позволение гостю остаться самим собой. На противоположном – «ассимиляция» гостя (его заставляют себя вести по правилам). «Общество, обладающее культурой, может принять другого», – считает г-жа Прашкевич. Подходы принятия или ассимиляции хорошо просматриваются по воспитанию в семьях, где маленького ребенка принимают либо жестко ассимилируют.
Кайрат Иманалиев, председатель общественного объединения инвалидов с высшим образованием «Намыс» указал на наблюдаемую им тенденцию «снижения общего культурного уровня молодых людей». Отсюда уже проистекает «непонимание другой культуры и других отношений». В кулуарах участники экспертного обсуждения отметили проблематичность наработки культуры в условиях деградирующей системы образования.
«У нас все-таки общество толерантное», – пришел к выводу Ерлан Смайлов в итогах обсуждения, хотя и «очень четко делится по принципу «свой – чужой». При этом модератор поддержал Петра Своика в том, что «надо усложнять систему, а не упрощать».
***
© ZONAkz, 2015г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.