Поводом для ракетно-бомбового удара по Сирии послужили западные обвинения Башара Асада в том, что его войска использовали отравляющие вещества (хлор) в Восточной Гуте. Версия более чем спорная, ведь с 12 апреля этот пригород Дамаска находится под контролем правительственных сил, а боевики и их семьи (31 тысяча человек) эвакуированы по специальному коридору. Однако США, Великобритании и Франции все это не помешало произвести военное нападение без мандата Совбеза ООН. Потому что сила коллективного Запада позволяет делать такие вещи.
Постправда – это обстоятельства, при которых объективные факты являются менее значимыми при формировании общественного мнения, чем обращения к эмоциям и личным убеждениям. Здесь же вещи из разряда «с высокой долей вероятности», когда Великобритания обвинила Кремль в отравлении предателя Сергея Скрипаля, не дожидаясь результатов расследования. «Постправдишный» посыл заключался в том, что «Россия всегда такое делает, а потому точно она».
На томагавках, стрелявших по Сирии, не писали «За Скрипаля!», однако данный ракетный удар из той же области, что и дипломатическая война Запада с Россией, а также последний пакет американских санкций. Эпоха постправа подразумевает, что тот или иной субъект (человек, организация, государство) становятся виновными на основании выдвинутых против них обвинений, а не в силу неопровержимых фактов, подтверждающих реальную вину.
Избежать наказания в ситуации постправа может лишь тот, у кого достаточно сил и средств отбиться от нарядившегося в «судью», либо причинить ему неприемлемый ущерб. Последняя атака коллективного Запада против Сирии была интересна именно тем, где пролегает граница силовых возможностей противоборствующих сторон. США в лице президента Дональда Трампа широковещательно (через твиттер в том числе) пообещали много ракет по объектам режима Башара Асада. Россия в лице Генштаба грозилась сбивать не только крылатые ракеты, но и пускающие их корабли.
Когда информационные атаки достигли кульминации, вдруг в интенсивном режиме заработали каналы обмена информацией между российскими и американскими военными. Проблема ведь не в том, что «умная» ракета США может целенаправленно или сбившись с курса уничтожить военнослужащих России на той или ной базе в Сирии, либо российские ракетчики потопить американский эсминец. Проблема в государственно-правовом статусе всех этих людей и целей. Ошибка или эксцесс исполнителя в состоянии привести к полномасштабной войне между Россией и блоком НАТО. Поскольку в обычных вооружениях (тем более морских) силы неравны, Москве от безысходности придется бросать атом.
Западные политики слабо верят в вероятность третьей мировой, ибо такая война на полномасштабное уничтожение не укладывается в их картину мира. С военными ситуация иная. Поскольку люди в погонах имеют дело с конкретными вещами и понимают как работают механизмы боевого противостояния (большая часть вообще срабатывает в автоматическом режиме) – они и потенциальную опасность воспринимают иначе. Как поется в одной песне, «известны исходы парадов, а чем же закончится бой?». В конечном итоге ракетный удар по объектам в Сирии вылился в сплошную цепь компромиссов, после которой западные политики пожали лавры шумного PR, а военные со всех сторон выдохнули после нервного напряжения.
Собственно в боевом плане различные сараи под брендом военных лабораторий ракетными атаками были поражены. Тогда как главные силы сирийской авиации расположились на российских базах в этой стране и какого-либо ущерба избежали. Удары по сирийской инфраструктуре наносились после предупреждения о предстоящем нападении, благодаря чему персонал заранее эвакуировался. В итоге людские потери получились минимальными.
Самые большие разночтения в информационной войне, которая до сих пор сопровождает американо-англо-французский удар, относятся к количеству сбитых сирийцами ракет. Дональд Трамп заявил, что все томагавки попали в цель. Российские военные источники (правда, со ссылкой на сирийцев) сообщают о 71 сбитой ракете из 103. Французы говорят о 13 недолетевших куда надо крылатых «гостинцах». В интернете есть видео двух неразорвавшихся томагавков, которые сирийцы передали российской стороне для изучения, но тоже нет никаких гарантий, что это не фейк – постправда научила читателей и зрителей с одной стороны сомневаться во всем, а с другой мистически верить в свою картину мира и собственное представление о положении вещей.
Сирийское метание ракет задним числом объяснило, почему Владимир Путин в своей предвыборной речи так педалировал тему новейших российских вооружений, включая термоядерные и средства их доставки. В фазе постправа неважно, совершал ли ты в действительности те злодеяния, в которых тебя обвиняют, а вот способность дать отпор планируемому «наказанию» стала критически важным ресурсом. Теперь без военной силы в клубе больших государств просто нечего делать. Отсутствие боевой мощи никакая экономическая состоятельность компенсировать не может, а вот когда с хозяйственной составляющей «напряженно», но ракет и танков достаточно – тогда поле для диалога однозначно имеется.
Многие эксперты выражали искреннюю обеспокоенность в «дорактеный период» последнего акта сирийской драмы. Дело в том, что Вашингтон не из природной вредности показывает свою военную мощь всем и каждому, кто не слушается его прямых указаний – статус мирового гегемона обязывает. Москва тоже не может капитулировать в текущих условиях, поскольку вся государственная идеология и внешнеполитическая доктрина выстроены на отрицании горбачевско-ельцинского периода, в который были сданы очень чувствительные стратегические рубежи. Другими словами, потенциальная вероятность прямого военного столкновения США и России однозначно присутствует.
Логика гибридной войны предполагает, чтобы Белый дом и Кремль воевали опосредованно – через подконтрольные государства-сателлиты и группировки вроде Исламского государства. Однако в Сирии подобная схема не сработала, поскольку российские ВКС и правительственные войска Асада нанесли конгломерату боевиков военное поражение. Как результат, потребовалось прямое военное вмешательство пентагона, чтобы понизить военные акции России.
Больше всего очков в результате последнего ракетного обстрела Сирии получили США и их военные союзники Великобритания и Франция. Но есть у последней акции и очевидные издержки. Удары томагавков подверглись очевидной геополитической инфляции по сравнению с атакой 2017 года эсминцами «Портер» и «Росс». Вроде бы сирийские объекты атаковала целая военная коалиция ведущих западных государств, однако практические результаты более чем скромные. Москва явно уклонилась от прямого военного столкновения с лидерами НАТО, но и те на всякий случай пускали крылатые ракеты подальше от сферы действия российских ПВО. Потому что случай бывает всякий.
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.