Мисс Джейн Марпл, проживающая в тихой деревне Сент Мэри Мид, серьезно поразмыслила над вопросом, как улучшить казахстанскую бюджетную дисциплину. Раскрывать загадочные убийства увлекательно, можно снимать бесконечные сериалы, но и искать деньги там, где их уже нет, регулировать бюджетные потоки, слегка нервировать правительство, настоящее и теневое, – чем не интрига? Можно писать длинный сценарий – одной серией здесь вряд ли обойдешься.
В общем, мисс Марпл, а в миру – депутат мажилиса Гульжана Карагусова, решила ступить на тропу войны с теми, у кого слюнки текут при виде бюджетного пирога и кто так и норовит схватить самый смачный кусок.
***
«Институты развития зачастую стали выступать операторами и финансовыми агентами по бюджетным программам. И их финансовое посредничество оплачивает бюджет. Поэтому назрела необходимость проанализировать деятельность субъектов квазигоссектора с позиции их эффективности. Необходимо рассмотреть более рациональный механизм бюджетной поддержки бизнеса, устраняющий неэффективных посредников, как того требует глава государства», – уверена Гульжана Карагусова.
Эти холдинги, надстройка над государственной собственностью, очень сильно напоминают ей, внебюджетные фонды 1990-х, от которых пришлось отказаться из-за неэффективности. Она обращает внимание, что предприятия квазигоссектора создавались с условием их выхода на самоокупаемость. На практике все оказалось иначе: в итоге для многих из этих государственных компаний бюджет стал основным источником доходов.
«Сейчас в стране порядка 7 тыс. таких предприятий. Каждый год на пополнение капиталов холдингов и нацкомпаний выделяются значительные средства. Что же получается? С одной стороны, мы проводим приватизацию госактивов, с другой – накачиваем капиталом холдинги за счет государства», – обращает внимание депутат.
Действительно, стоит подсчитать все деньги, которые вкачаны в уставные капиталы квазигосударственных субъектов за последние 10 лет, и те дивиденды, которые были выплачены правительству, как собственнику. Надо бы посмотреть, убыточны эти компании или все-таки имеют какую-то прибыль, как пополняют государственную казну налогами – насколько существен этот вклад?
Гульжане Карагусовой, как экономисту, это будет сделать нетрудно, она знает, как обращаться с калькулятором. К тому же, как у депутата, у нее есть доступ к нужным документам. Конечно, эту работу можно было начать еще 10 лет назад, но, видимо, тогда были какие-то надежды, что квазигосударственный сектор станет локомотивом национальной экономики.
А он уехал не в ту сторону. Мы его ждем, а он все не прибывает на первый путь…
***
Огромные бюджетные ассигнования идут и на инвестиционные проекты. Их много, на пальцах одной руки не перечислишь. Но толку нет.
Гульжана Карагусова удручена: «Через республиканский бюджет распределяется 17% ВВП, это пятая часть экономики. 900 млрд. тенге – это новые инвестиционные проекты. Также выделены бюджетные инвестиции на сумму более 2 трлн. тенге на продолжение уже начатых проектов. В развитых странах с рыночной экономикой, куда мы все стремимся, инвестиционные проекты должны генерировать доходы в будущем и создавать добавленную стоимость, а, значит, динамично увеличивать поступления налогов в казну. Каждый потраченный тенге должен приносить еще два тенге в доход государства. Но у нас этого не происходит».
Казахстанская мисс Марпл, кажется, докопалась до сути, почему такое происходит: «Практически каждый проект в Казахстане начинается с чистого листа, нет четкой стратегии на перспективу. Не доводя до конца один, начинаем новый. При таком подходе говорить об эффективности потраченных средств не приходится».
Депутат уверена, что должна существовать преемственность государственных программ. А как ее обеспечить? Как заставить нового министра и его команду доводить начатое предшественником до конца, если проект хорош только на бумаге, если деньги «осваивались», а результат не оценивался, если в случае неудачного завершения программы все шишки посыплются на него? Кто на это согласится? Никто. Поэтому и рождаются, как под копирку, другие программы, выбиваются деньги (спасибо правительству – оно понимающее, и депутатам – они сговорчивые!), все счастливы! И никакой преемственности не надо.
Но если вы, мисс Марпл, знаете, как внедрить преемственность, да и еще проводить работу над ошибками, расскажите, будем премного благодарны…
***
И еще одна надежда у налогоплательщиков, за чей счет катаются на локомотивах квазислужащие, появляется. Возможно, с помощью Гульжаны Карагусовой станет более-менее понятен бюджет.
Это такой царский дворец, громадный, с парадными подъездами, маршевыми лестницами, множеством выставочных залов, с картинными галереями, есть в нем и своя янтарная комната, и буфет, и парадная столовая, и опочивальни. Все здесь подчинено особенному порядку. А когда принимаются изменения и дополнения в бюджет, вот тут начинается чехарда. Все дворовые носятся, пытаясь то там, то там, и все не к месту, приставить лестницу, ведущую в столовую – всем хочется столоваться здесь. В результате этот флигель, со всеми новыми мыслями и аппетитами, прилепят где-нибудь в торце дворца.
«Сегодня кодекс стал сложен для понимания даже специалистам. Как при такой базе в регионах смогут формировать бюджет четвертого уровня?» – задала риторический вопрос мисс Марпл.
В общем, она выступает за то, чтобы налогоплательщики знали, как тратятся их средства и какой результат в итоге будет получен.
***
Тут все чаще разговоры ведутся о том, что наша мисс Марпл как бы уже стара, пора ей на покой, и тем более, в отличие от классической мисс Марпл, у нее есть дети и внуки. Но почему бы не дать ей разгуляться, если она всерьез возьмется за эту тему?
***
© ZONAkz, 2018г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.