Алматы. 1 октября. КазТАГ – Тулкин Ташимов. Согласно оценке качества активов (AQR, аsset quality review) учитываются ожидаемые убытки банковской системы Казахстана, а не уже понесенные, поясняет председатель совета Ассоциации финансистов Казахстана (АФК) Елена Бахмутова.
«Вопрос проведения внешней оценки банков дает определенный комфорт общественности и инвесторам. Но если говорить по существу, то введение международного стандарта финансовой отчетности (МСФО) 9, который вступил в силу в прошлом (2018 – КазТАГ) году, кардинально поменял подходы к оценке кредитного риска в банковском секторе. Упрощу, чтобы стало понятно даже неподготовленным людям. Если раньше оценивались уже понесенные убытки, то, согласно введенному стандарту, необходимо оценивать ожидаемые убытки. Вот именно это обстоятельство позволяет обществу понять, достаточные ли у банка резервы или нет. В результате, сегодня казахстанские банки оценивают убытки не по факту, а по ожиданиям», — прокомментировала Бахмутова для КазТАГ заявление вице-президента – старшего аналитика международного рейтингового агентства Moody’s Investors Service Владлена Кузнецова о том, что, по внутренним оценкам Moody’s, недостаток резервов в банковской системе Казахстана варьируется от Т400 до Т600 млрд.
Внешняя оценка качества активов, которая производится по методологии, которая апробирована в европейских странах, полагает эксперт, позволит поставить точку в системе оценки качества активов банков.
«И, наконец, прекратит какие-то недомолвки и недопонимание в этом вопросе», — отметила собеседница агентства.
На вопрос, насколько прозрачны казахстанские банки, спикер ответила, что «они давным-давно перешли на международные стандарты ведения финансовой отчетности».
«В частности, те же аудиторские отчеты не первый год подтверждаются «большой четверкой». А в 2018 году, как уже отмечала ранее, все казахстанские банки одновременно со всем миром перешли на ведение отчетности согласно стандарту МСФО 9, который требует признания обесценения под возможные убытки. Поэтому на вопрос, прозрачны ли казахстанские банки, отвечу, да», — подтверждает Бахмутова.
Другой вопрос, продолжает она, насколько корректно или некорректно казахстанские банки показали свое финансовое положение в отчетности.
«У каждого банка своя модель для расчета ожидаемых кредитных убытков, в том числе и прогнозные экономические сценарии, прямо влияющие на расчет резервов. Это весьма специфические понятия, и чтобы не утомлять, сошлюсь на правила Национального банка по созданию резервов, которые, в частности, допускают, что при расчете таких ожидаемых кредитных убытков учитывается подтвержденная информация о реализации залогового имущества», — заметила эксперт.
Вот именно здесь и скрывается, поясняет собеседница агентства, весьма существенный момент.
«В инструкции сказано, что учитываются подтвержденные факты реализации залогового имущества за период не менее двух лет. А так как в Казахстане нет здорового ликвидного рынка залогового имущества, у нас огромное количество активов, обездвиженных в Фонде проблемных активов, очень плохо идет реализации залогового имущества – жилой недвижимости, в какой-то мере коммерческой недвижимости, соответственно, не всегда можно предоставить достоверную информацию, да еще за двухлетний период. В Европе совершенно иная ситуация с точки зрения ликвидности активов, а при проведении внешней оценки казахстанских банков за основу взята методология ЕЦБ (Европейского центрального банка – КазТАГ)», — уточнила спикер.
Пока же Нацбанк в своих правилах допускал, дополнила Бахмутова, что в условиях отсутствия фактов реализации залогового имущества возможно применение понижающих коэффициентов к стоимости залогов.
«Жилая и коммерческая недвижимость может быть признана ликвидной с оценкой 0,7 от балансовой стоимости, транспортные средства – 0,5, оборудование, товарно-материальные ценности и готовая продукция – 0,4. Если по европейским стандартам, которые использует AQR, данные коэффициенты не будут подтверждены, то тогда, вполне возможно, это повлияет на уровень резервирования в сторону повышения по сравнению с результатами отчетности казахстанских банков за 2018 год», — подчеркивает она.
Между нашей методикой оценки активов и международной методикой оценки активов могут быть различия, констатирует эксперт, которые и могут привести к определенной корректировке со стороны Нацбанка признаков обесценения активов по финансовому активу (проще говоря, по займу) и методики оценки залогового имущества, которая учитывается при расчете ожидаемых кредитных убытков.
«Это и есть два фактора, которые могут повлиять на уже созданные казахстанскими банками резервы. То есть регулятор может обязать банки повысить размер резервов. Причем, оценка качества активов казахстанских банков будет осуществлена по состоянию на 1 апреля 2019 года», — конкретизировала собеседница агентства.
На вопрос, как может повлиять на казахстанские банки консервативная оценка со стороны Moody’s, председатель совета АФК ответила, что «такого рода оценка может привести к тому, что некоторым банкам потребуется дополнительное привлечение капитала для выполнения требований по резервам».
«Причем, об объеме резервов можно судить по уже имеющейся за 2018 год финансовой отчетности о так называемых «корзинах» по группам финансовых активов. Третья корзина – это именно та группа, которая имеет явные признаки обесценения и казахстанские банки уже раскрыли такую информацию. Адекватность созданных резервов под обесцененные активы и есть предмет внешней оценки, на консерватизм оценки прямо влияют взятые за основу допущения и прогнозные экономические сценарии», — предполагает спикер.
На вопрос, о чем свидетельствует утверждение Moody’s, что нынешний уровень проблемных кредитов является «для государства достаточно управляемым», Бахмутова ответила, что это вытекает из отношения суммы оценки недостатка резервов к объему кредитного портфеля».
«Кредитный портфель казахстанских банков составляет Т13,9 трлн. А тот же Moody’s назвал максимальный размер обесценения активов на уровне от Т400 млрд до Т600 млрд. По отношению к кредитного портфелю это менее 5%, что не так существенно, и это первый фактор», — разъяснила она.
А теперь, предлагает эксперт, давайте посмотрим на достаточность капитала казахстанских банков.
«Есть несколько коэффициентов достаточности капитала, но выбрала бы К1, который показывает достаточность основного капитала. По требованиям Нацбанка он должен составлять не менее 5,5%. Но если посмотреть на все 14 банков, которые попали в периметр внешней оценки качества активов, то достаточность капитала К1 по состоянию на 1 сентября (2019 года – КазТАГ) не опускается ниже 9%. То есть у них есть некоторый запас капитала сверх норматива, установленного регулятором. Это, без сомнения, создает определенную подушку безопасности. Это, кстати, второй фактор», — утверждает собеседница агентства.
Однако, несмотря на запас капитала и достаточно неплохую доходность, подметила спикер, которые показывают банки и по отношению к активам, и по отношению к капиталу, тем не менее нужно допустить, что при консервативном подходе банкам потребуется дополнительное вливание капитала для восполнения резервов после проведения внешней оценки качества активов.
«На мой взгляд, дополнительное резервирование будет находиться в параметрах нижней границы, которую определил Moody’s, на уровне примерно Т400 млрд», — акцентировала Бахмутова.
Касаясь вопроса реабилитации банков, о необходимости которой не единожды говорил Нацбанк, эксперт попросила опираться на заявления самого регулятора.
«Давайте базироваться на том, что об этом заявлял сам Нацбанк. Спикеры от Нацбанка неоднократно информировали о том, что в случае недостатка резервирования и необходимости докапитализации некоторых банков, их акционерам будет предоставлено достаточно времени для решения проблем», — констатирует собеседница агентства.
Причем, заметила спикер, сделать это банки могут двумя способами.
«Первый – если речь идет об акционерном капитале, то это должна быть дополнительная эмиссия и участие акционеров. Возможны также варианты слияний или поглощений. Маловероятно, на мой взгляд, что Нацбанк или правительство захотят стать акционерами банков. Такой сценарий возможен только в случае критической необходимости, которую пока просто не вижу. Второй – это предоставление субординированного долга, для чего банк должен выпустить субординированные облигации со сроком свыше пяти лет, которые частично может приобрести Нацбанк, его дочерние компании, либо любые другие инвесторы. Однако пока Нацбанк не раскрыл возможные сценарии реабилитации казахстанских банков и границы своего участия. Они станут понятны ближе к концу текущего года по мере появления результатов внешней оценки», — заключила Бахмутова.
Напомним, 18 сентября вице-президент – старший аналитик международного рейтингового агентства Moody’s Investors Service Владлен Кузнецов заявил, что, по внутренним оценкам Moody’s, недостаток резервов в банковской системе Казахстана варьируется от Т400 до Т600 млрд.
«Процедура AQR позволит оценить уровень проблемных кредитов. Понятно, что Нацбанк имеет уже какое-то представление по рынку. Просто публичное проведение позволит Нацбанку сделать реальные шаги по исправлению ситуации. По нашим внутренним оценкам недостаток резервов в системе варьируется от Т400 до Т600 млрд, что для государства является достаточно управляемым уровнем», — сказал Кузнецов журналистам в кулуарах ежегодной конференции Moody’s 18 сентября.
«Большой четверкой» называют четыре крупнейших в мире компании, предоставляющие аудиторские и консалтинговые услуги: Deloitte Touche Tohmatsu, PricewaterhouseCoopers, Ernst & Young, KPMG.
МСФО 9 – международный стандарт финансовой отчетности, устанавливающий порядок подготовки и представления финансовой отчетности в части финансовых активов и финансовых обязательств, требования к признанию и оценке, обесценению, прекращению признания общего порядка хеджирования, принципы признания ожидаемых кредитных убытков за весь срок действия финансового инструмента. Действует с 1 января 2018 года.