1
Едва пробудившись, ещё не разлепив век, отыскиваю смартфон (мерзкое слово), оживляю его и, кое-как проморгавшись, пялюсь в метеосводку. Зачем? Над этой странной причудой – маниакально следить за погодой — ещё Фазиль Искандер посмеивался: что вам эти цельсии, горожане, что вы им? Тем не менее. Смотрим.
Недавно обратил внимание на некоторую странность. Вот экранчик сообщает: +4. И ниже уточнение: ощущается как -2.
Это как? Кем ощущается? Метеорологом? Тогда пусть он авторизуется и добавит: я, сотрудник Пупкин, докладываю, на улице плюс 4, но меня как-то знобит, и мне кажется, что минус два.
Следуя этой логике, терапевт может заявить больному: у вас, судя по анализам, рак прямой кишки, но мне кажется, вы что-то гадкое съели, и потому маетесь животом. А учитель геометрии, отложив в сторону мел, скажет ученикам: квадрат длины гипотенузы равен сумме квадратов длин катетов, но это, ребята, по учебнику, а по ощущению, это просто дурацкие Пифагоровы штаны.
А теперь снова о погоде.
Всякий человек, пока он не мёртвый, ощущает тепло и холод по-своему. Кто-то дуновение форточки почует, и — на тебе, околел, уноси готовенького. А иной зимою с открытым окном дрыхнет, и снег ему – что гагачий пуховик.
Но доверять многообразию «ощущений» не годится. Цельсий, Реомюр, Фаренгейт и прочие толковые ребята придумали градусники, которые хоть и отличаются по цифрам, но всё же опираются на точки замерзания или закипания воды, то есть на реальность как таковую.
Вот раньше, когда аэропланы были самолётами, а не самонаводящимися снарядами, набитыми человечьим фаршем, пилотов учили летать по приборам, особенно ночью и в тумане, когда хоть глаз выколи. Ощущения начинают врать: авиатору кажется, что борт накренился влево и клюнул носом, а приборы говорят, что всё наоборот. Те, кто доверяли своим ощущениям, терпели бедствие, а иногда расшибались насмерть. Так погиб Джон Фицджеральд Кеннеди-младший, сидевший за штурвалом маленького частного самолёта.
Приборная доска кабины, как иконостас с ликами святых. Лишь им — барометрам, высотомерам, спидометрам, манометрам – можно доверять, они сохранят и спасут.
2
Но умные железки должны быть исправны.
Трудно сломать компас, его стрелка упряма, как ишак, она будет смотреть туда, куда ей положено смотреть. Но если приборчик заменить на бутафорский и управлять им вручную, он будет показывать то, что надо.
Когда я принимаюсь деликатно роптать по поводу «пандемии», осмелясь усомниться её макабрическим цифрам, тут же является добрая сотня увещевателей и, скаля жёлтые клыки, ласково меня допрашивает: «Сволочь, а ты кто? Иммунолог? Микробиолог?» Нет, отвечаю я смиренно и, вспоминая незабвенного Мимино, добавляю: нет, я вообще-то лётчик, который летает по приборам. И, переходя в контратаку, начинаю наезжать. Эй, кричу я в спину благонамеренных, а ваш лохматый, как беспризорный пёс, Борис Джонсон – знатный вирусолог, да? Он же, по повадкам, вроде как премьер-министр UK, а по ощущениям, sorry, просто трепло, провозгласившее «новый штамм». В прошлом журналист, уволенный когда-то из «Times» по причине вранья, он хотя бы понимает значение термина штамм? Едва ли. О, да, он опирается на мнение неких «учёных», чьи имена никогда не оглашаются, и сведения об их изысканиях всегда густо заштрихованы. Если так, тогда всё ясно, то есть ни хрена не понятно, кроме того, что к «пандемии» люди привыкли, как к телесериалу, а новые чёртики, выскакивающие из этой мутной табакерки, их уже не удивляют.
Ладно, потерпим, маски так маски, покорно говорят они сквозь грязную марлю. Ведь когда-нибудь это кончится?
«Никогда!» – молодецки отвечает Клаус Шваб, смотрящий Давосского шалмана. Его полированная лысина восьмидесяти двух лет стала часто мелькать тут и там, призывая к загадочной «перезагрузке» и «новой нормальности». Вы не поверите, но он тоже ни разу не биолог, а инженер-машиностроитель. Вот он и прёт, как паровоз, призывая начальников всех стран и народов не расслабляться, а ещё туже затягивать удавку карантинов. И предупреждает, что народы скоро взбунтуются, но это сопротивление нужно будет решительно пресечь. Ничего не выдумываю, читайте его занимательную книженцию под названием «COVID-19: великая перезагрузка», там всё по полочкам изложено.
Ему охотно вторит Джастин Трюдо, канадский премьер, тоже не эпидемиолог, а учитель французского, немного инженер, малость географ и чуть-чуть киноартист.
Себастьян Курц, федеральный канцлер Австрии, юрист.
Эмманюэль Макрон – инвестиционный банкир.
Ангела Меркель, физик.
Допустим, первые руководители для принятия решений могут воспользоваться консультациями медицинских начальников. Хорошо, заглянем в их «досье».
Йенс Шпан, министр здравоохранения ФРГ. Питомец Хагенского заочного университета. Бакалавр искусств. В переводе на привычный язык, массовик с затейником.
Ещё.
Австрия. Федеральный министр здравоохранения и защиты прав потребителей Рудольф Аншобер. Выпускник педагогической академии Зальцбурга.
Италия. Министр здравоохранения Роберто Сперанца, выпускник загадочного международного университета социальных наук Гвидо Карли.
Испания. Министр здравоохранения Сальвадор Илья Рока, по образованию философ.
Министр здравоохранения Португалии Марта Темидо, юрист и магистр экономики.
Как-то не густо микробиологов, верно? Но, как говаривал всё тот же Мимино: «Подумаешь, я тоже не эндокринолог!»
А вот главный эпидемиолог Швеции Андерс Тегнелл действительно врач. Именно он воспрепятствовал тотальной карантинизации своей страны, за что его сейчас пытаются образцово выпороть.
Делайте выводы. И почувствуйте разницу между их цифрами, фактами и своими ощущениями.
3
Помимо Йенса Шпана, министра здравоохранения Германии, есть ещё одна теневая фигура, «серый кардинал», изрядно влияющий на госпожу канцлер. Это Кристиан Дростен, врач, вирусолог. Главный идеолог тотального карантина, который, по его мнению, должен продлиться длиться до Пасхи. А там видно будет.
А вот свежие цифры по Германии: на 100 тысяч населения – 100 «случаев коронавируса». «Случай» — уклончивый термин. Это не «заразившиеся», как с маниакальным упорством продолжает кликушествовать канал Евроньюс. Не «заболевшие», как болтают разные прочие СМИ, а просто люди, у которых с помощью разнообразных тестов, часто противоречивых по результатам, обнаружены следы вируса. И клинические признаки болезни у них могут и не появиться. А если разовьются, то далеко не всегда приведут к смерти, многие выздоровеют. Более того: экспресс-исследование может вообще ничего не обнаружить в крови. На что великолепный Дростен пылко отвечает: «Если вы не поймали сачком золотую рыбку в аквариуме, то это не значит, что её там нет».
Нечто подобное можно было встретить в советских тюрьмах, где при въезде висел плакат: «То, что вы ещё не здесь, не ваша заслуга, а наша недоработка!»
И вот какая теорема.
Дано: население Земли – почти 8 миллиардов особей.
Требуется доказать, что вот уже год с лишним на планете бесчинствует мор, сравнимый с так называемой «испанкой», от которой 100 лет назад погибло, если верить статистике, 50 миллионов. Население насчитывало тогда более полутора миллиардов.
ВОЗ свидетельствует, что с начала «пандемии» Covid 19 подверглись инфицированию 105 миллионов человек. 77 миллионов выздоровели. 26 миллионов болеют в настоящее время, и большая часть из них тоже выздоровеет. Доля умерших – 2 миллиона человек.
Думайте сами, считайте сами.
Я не возьмусь утверждать, много это или мало. Я готов благочестиво согласиться, что жизнь каждого человека бесценна, и потому «не спрашивай, по ком звонит колокол, он звонит и по тебе». Только вот, наблюдая боевые сводки ВОЗ, я снова чувствую мучительное déjà vu. Помните блистательный мем советской пропаганды – казахстанский миллиард? Это звучало ошеломляюще гордо. Но почти никто не обращал внимания, что речь шла не о тоннах, а о пудах. А пуд это всего лишь 16 килограммов. И получается, что по рапорту – миллиард, а по ощущению — туфта.
4
Изумляет, как мир стремительно скурвился за год. Сплошное стахановское соревнование, идущее под лозунгом – «даёшь стране вакцину, пусть левую, но скоро!» Добытчики панацеи денно и нощно рубят породу в забое, показывают друг другу свои трофеи и меряются ими. Вот гаубичный ствол генерала от иммунологии Pfizer-а, вот короткометражный, кривенький, как зелёный банан, Спутник V. Подозреваю, что толку как от того, так и от другого – с гулькин клюв. Ладно, пусть хоть вреда не будет. Сдаётся мне, большое шприцевание затеяно ещё и для того, чтобы хоть как-то выпутаться из этого бардака, от которого у ноосферы всю рожу скривило. Это ж надо так ухайдакать за какой-то год всю привычную жизнь! Но с горя даже выпить негде и не с кем, ибо ни тебе закусок, ни пивной, трезвость. В снегу наши пляжи, во льдах наше лето, и песенка спета с минорным куплетом, с приветом, пацаки, с горячим приветом!
Но взять и отменить корону разом нельзя. Пацаки не поймут своих правителей и закидают их тухлыми яйцами. Скажут, вы что, ребята, с глузду съехали? Какого рожна вы нас мурыжили весь год и разорили мировое хозяйство к чертям собачьим?
А правители, разумеется, ответят: может, и перебор, но без карантина, граждане, вы бы передохли, как мухи. Нет, торопиться не надо. В колонну по одному – становись!
Иммунный паспорт хочешь, гнида? А ты привился от Covid-а?
Ку!
Куку.
Иди сюда, стой так.
Вот и толкутся вакцинопросители в очереди, эпически пихаясь локтями. Пардон! Это моё место, вас здесь не стояло.
В общем, всё как у Высоцкого: «Нам осталось уколоться и упасть на дно колодца, и пропасть на дне колодца, как в Бермудах, навсегда».
Так ведь уже упали.
На календаре год 2021.
А по ощущению…
Тут каждый волен проставить свою дату.
Я вот в Берлине живу, и мне мерещится 1933.
А вам?
***
Фото: scientificamerican.com/Richard Borge
© ZONAkz, 2021г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.