“Там, где семья тесно сплочена, стадо образуется только
как редкое исключение. Напротив, там, где господствует
либо свободное половое общение, либо полигамия,
стадо образуется почти само собой.”
Эспинас.
Уважаемый читатель, знаешь ли ты, что такое порнография? Конечно, знаешь. Ибо невозможно не знать то, что тебя окружает. Ибо ты есть самец-потребитель, похотливая скотина, потребитель-дурак, потребитель-господин, правда, если у тебя есть деньги. Столько соблазнов обещает тебе реклама! Красочная реклама просто не может не сделать тебя любителем того, что тебе обещает. И даже не ты сам интересуешь тех, кто говорит тебе “пожалуйста”, “милости просим”, “мы вас ждем”, “мы вас любим”, а твоя возможность купить их доброту и гостеприимство. Зайдите в любой маркет – тебя встретят с улыбкой. Но как только поймут, что ты просто зевака, болван-голодранец, позер, у хищников склеивается рот и сужаются губы. Ты становишься просто не интересен, тебе тут же дают понять это видом калькуляторной скуки. И какая разительная картина в двух действиях происходит перед тобой: от самой любезности до презрения! Это и есть порнография. Моральная. Ты возбуждаешь их, но не удовлетворяешь. Деньги – это тот волшебный, обзовем это дело так, член, которого от тебя ждут. Гастролер-артист орет “Я люблю вас!”, а весь стадион стонет. Но если он так вас любит, пусть споет бесплатно. Нет? Тогда цена его любви – ваш билет, его стоимость. Когда вы договариваетесь с ночной бабочкой, она тоже любит.
Итак, чтобы не отбирать твое драгоценное время, я начну вот так. Разговор будет серьезным.
Почему же мы скрываем половой акт?
Представь себе, мой читатель, что где-то в знаменитом салоне мадам Дюдеван (предреволюционный Париж. 18 век), где собрались от скуки такие светила, как Дидро, Гримм, Монтескье (а эти господа очень скучают повсеместно), вдруг повисает такой вот острый вопрос, который не могут осилить самые изощренные люди: “Кто придумал одежду?” или “Почему люди стали скрывать половой акт?” Признаться, и ты, читатель, несмотря на твою грамотность, не смог бы и сейчас ответить на эту шутку. И я тоже не шучу, называя тебя, сноба, грамотным, хотя тебе легче сейчас зажевать чупа-чупс, пукнуть и сказать \»классно\»!
Итак, салон хоть и был местом сборищ честолюбивых интеллектуалов, эдаким форумом юзеров-снобов (нет сомнения, что остроумие вспыхивало там фейерверком, рождались идеи), однако на вопрос, поставленный кем-то от скуки, ответить не смог. Единственно, что прозвучало: “Да и собака, когда ей бросят кость, уединяется с ней в уголок. Виновата зависть мужчины, боящегося за свою кость. Она – единственный источник стыдливости”.
Теперь, мой друг, простим этой группе дворян-интеллектуалов их шалость и зададим себе не менее научный вопрос: “А почему мы смотрим порнографию?
”Как, возмутится сосед под странным ником, назовем его “сосед справа”: “Я этой байдой не занимаюсь!
”. “Так ведь отлет!” — скажет \»сосед слева\». И будет прав — улет полнейший. ИНСТИНКТ, ГОСПОДА! Зрелище для тех, кто стал или чувствует себя человеком. Теперь, вернемся снова на минутку в Париж.Cразу скажем, человек — не волк, он не прячет свою возбужденную самку как кость, потому что инстинкт не прячут. Прячут собственность. Вот если рассматривать половые органы дамы и тело как кость, тогда, конечно, — можно и спрятать. Почти инстинктивное указание на физиологию позволяет утверждать, что ход мысли верный.
Существует еще и эстетическое, культурное достижение человеческого существа, которое стыдится и прямо шарахается от, например, публичных испражнений. Корова идет, пардон, срет на ходу, но это не вызывает ни у кого возражений. Наверное, можно допустить, что и стадо первобытных обезьян не обращало внимания — и когда кто-то хочет облегчиться, и когда кто-то хочет…
Итак, можно уточнить, что между желанием захватить что-то в частную собственность и брезгливостью за наблюдением публичного коитуса стоит время. Только некоторый излишек жизненных продуктов позволяет созерцать свое существование и смотреть со стороны на свой быт. Нужда время отбирает. Прежде чем первобытный художник нарисовал первую линию своей картины на камне, он должен был в поте лица охотиться, причем так усовершенствовать свою охоту или даже приручить некоторые виды животных, чтобы они давали ему обильный приплод. Еще требуется время, чтобы скрыть свою наготу. От нужды до изобилия культура развивается медленно. Но с момента изобилия человек начинает усовершенствование своего миросозерцания. Проходит достаточное количество времени, а промежутки измеряются десятками тысяч лет, прежде чем человек устыдился своей наготы (сняв шкуру). Только относительное изобилие было фундаментом этой культуры. (Но не хочу ли я этим сказать, что возникновение чувства собственности связано с древом познания в рае, плод которого рекомендовал Еве змей? Однако эгоизм порицаем даже в Эдеме, следовательно, появление ветхозаветного учения можно связать с зарождением у евреев парного брака. А парный брак связан с патриархальным переворотом). Итак: можно с большой уверенностью утверждать, что до главенства мужчины в вечном противостоянии в семье даме, дама вступала в половые отношения с многими женихами, именно поэтому женское право передачи собственности (матриархат) связано с ней, потому что выявить, кто отец, было невозможно. И, скорее всего, групповые сношения стали исчезать именно в это время (правда, групповой секс в порнографии очень далек в передаче даже от времен варварства. Ни один самец даже гориллы не позволит себе в паре с “другом” ублажать самку. Групповой секс – чисто человеческое “изобретение”).
Итак, некоторое материальное изобилие принесло некоторое изменение ролей.
Особь мужского пола, благодаря изобилию съедобного материала, получает право распоряжаться домашним хозяйством – своим имуществом, среди которого в списке под номером один значится живая вещь – особь второй половины человечества. Женщина становится не только помощницей в натуральном хозяйстве, ублажительницей, аппаратом, производящим наследников, но и самой удобной вещью.
Новые технологии — 2.
ОБЫЧАЙ — стереотипный способ поведения, который воспроизводится в определённом обществе или социальной группе и является привычным для их членов. Обычай — одна из наиболее распространённых форм права на ранних стадиях его развития. Обычай, санкционированный государством или судом при рассмотрении судебных дел, становится источником права (правовой обычай) (справочник).
Исторически чувство стыда гораздо старше той же моральной традиции. Мораль отражала существующие общественные порядки системно; некоторые случайные вещи собирает, а потом и создает отдельный человек. Но как закономерны процессы, происходящие у нас в организме, например переваривание пищи, так и в истории людей возникают обычаи, которые, в свою очередь, возникли из массы случайностей. И первый такой обычай, связанный с человеческим стыдом, произведен волей главной фигуры в семье — мужчины. И, скорее всего, постепенное главенство, которое получает мужчина как основной добытчик в семье, первое его чувство собственности распространилось потом и на женщину. Женщина как домашняя собственность и вещь начинает стыдиться, потому что так захотел ее первый хозяин – мужчина, но стыдиться ее заставляет мужской род, род, вся иерархия которого основана на праве мужчины. Женщина боится порицания, порицания того общества, которое кровно заинтересовано в сохранении в ней этого чувства. Собственность, которая с возвышением мужчины стала передаваться его детям, породила систему, традицию, нарушение которой неизбежно привело бы к нарушению нового порядка передачи имущества. Это грозит не только конкретной семье, это грозит прежде всего роду. Развратная и любвеобильная женщина, разрушающая мораль селения в единственном числе, весьма опасна не только тем, что создает вероятность дурного наследства, она опасна для традиционного общества, прежде всего как массовое явление, как кровосмешение. Это не вопрос ее чести — это вопрос сохранения рода. Вот почему стыд, взращенный первой заминкой относительно секса уже трех варваров, превращался в порядок, созданный самым сильным из них, потом превращенный в мораль, потом очень ревностно поддерживался в традиционном обществе, чтоб не погибнуть. Смерть этой морали – смерть народа.
Еще до стыда
Представь себе, молодой человек, что человеческое племя, только вышедшее из животного мира, не знало чувство ревности. Именно чувство опасности и ограниченные возможности противостоять стихии объединяли инстинктивно нескольких самцов. Они могли терпеть, даже в животном состоянии, друг друга и даже позволяли спариваться с любимыми самками, но иерархия шерстяного табуна — именно табун в это время представляло собой человеческое общество — строго держалась вождизма. В силу дальнейшего развития это полуобезьянье стадо претерпело изменения — в результате право святости перешло в руки женщины. Однако возвышало ее при этом совсем не то, что собирательством кореньев она обеспечивала достаток (охота, основное занятие мужчины, не всегда происходила успешно), нет. Единственное, что ее возвышало- это то, что только мать знала, кто — ее ребенок. Отцы… были общими. Эти дикие люди жили групповым браком. А вот что это из себя представляет, действительно похоже на жанры самой изощренной порнографии. Это потом мы раскроем, для чего это делается, в смысле акцией современной порнографии. Нам бы хотелось, чтобы читатель следил за ходом мысли. Стыд, частная собственность, обычай, народная традиция — и резкий откат назад. Уж не твоя ли народная собственность, я не имею в виду твое нижнее белье и носки, интересует технологический Запад? Итак, начнем с весьма естественных для того времени картинок. И дело естественности тут не в том, что первобытные актеры были вшивыми, а любимые женщины дикарей не пользовались помадой. Вся естественность тех дремучих оргий, которые культурой, в том числе и половой, не отличались, — есть не что иное, как инстинкт. Инстинкт, его проявления были натуральными и не пресекались цивилизованными рамками. Это для нас, “цивилизованных” людей, извращенных, либо набирающих душевные раны в боях за собственность, а, следовательно, убивающих стресс, должно быть понятным: почему тяготеем к натуре. Оказывается, то огромное пространство, отделяющее нас от далеких предков, проходит сразу за первым кадром. И тысяча других предков просыпается в нас одновременно с открытой картиной. Ибо в тебе говорит самый совершенный язык, не требующий переводчика, самый универсальный и гениально простой язык, язык природы — в тебе просыпается инстинкт. Оттого, что с тобой “говорят” на языке природы ты превращаешься в зверя! Тебе ни к чему в этот момент твоя собственность, государство, страны, народы, мама и папа, даже материя. Ты не определяешься. Все. Технология работает. Когда говорят чувства, — а это второй акт отбора: СЕРИАЛЫ, ЭГОИЗМ, ПОТРЕБЛЕНИЕ — тебе больше не надо внушения, ты – ЧЕЛОВЕК МИРА. Вот и все чудеса, вот и вся сказка.
1) У людей первоначально существовали ничем не ограниченные половые отношения.
2) Такие отношения исключают всякую возможность достоверно установить отца, и поэтому происхождение можно было определить лишь по женской линии – согласно материнскому праву, — как первоначально это было у всех народов в древности.
3) Вследствие этого женщины, как матери, как единственные достоверно известные родители молодого поколения, пользовались высокой степенью уважения и почета, доходившего до полного господства женщины.
4) Переход к единобрачию, при котором женщина принадлежала исключительно одному мужчине, таил в себе нарушение древнейшей религиозной заповеди (то есть фактически нарушение исконного права остальных мужчин на эту женщину), нарушение, которое требовало искупления или допускалось при условии выкупа, состоявшего в том, что женщина в течение определенного времени должна была отдаваться посторонним.
Баховен “Материнское право”
Таким образом, пока мы рассматриваем род, не имеющий морали, близкой к нашей морали моногамного брака (мужчина – женщина), следовательно, имеющей совсем другую природу стыда и скорее примитивного обычая. Именно материнский род или матриархат допускает такие виды отношений, какие у нормальных людей вызывают удивление. Пока допускается, что именно этот момент не знали в салоне мадам Дюдеван наши знаменитые французы-энциклопедисты и потому позволяли себе интересные, но все же версии. Им ошибаться допустимо, потому что нет еще знаменитых открытий Льюиса Моргана, касательно происхождения человеческой семьи через род ирокезов, а также обобщающего труда всех испытателей такого рода – Фридриха Энгельса.
И все же, чтобы изобразить всю дикость человеческого младенчества, а также сравнить их с некоторыми интернет-жанрами клубнички, мне приходится цитировать следующие вещи.
“Существенным обогащением наших сведений о групповом браке мы больше всего обязаны английскому миссионеру Лоримеру Файсону, который в течение многих лет изучал эту форму семьи на ее классической почве – в Австралии. Низшую ступень развития он обнаружил у австралийских негров в районе Маунт-Гамбир в Южной Австралии. Здесь все племя разделено на два больших класса – кроки и кумите. Половые связи внутри каждого из этих классов строго запрещены, напротив, каждый мужчина одного класса уже от рождения является мужем каждой женщины другого класса, а последняя – его прирожденной женой. Не отдельные индивиды, а целые группы состоят в браке друг с другом, класс с классом. И следует отметить, что ни различие в возрасте, ни близкое кровное родство здесь никогда не служат препятствием для половых связей, а только ограничение, обусловленное разделением на два класса. Для любого кроки каждая женщина кумите является по праву его женой; но так как его собственная дочь, как и дочь женщины кумите, по материнскому праву также кумите, то она в силу этого рождения является женой каждого кроки, а следовательно, и женой своего отца” Ф.Энгельс. “Происхождение семьи, частной собственности и государства”
Теперь, чтобы разрядить немного обстановку, прочитаем вот это …
Вы будете смеяться, но в шутках якобы современных людей (а этот отрывок взят из глянцевой прессы) присутствует полная обезьянья мораль. Мораль стада, но превращенная для прикрытия в смешную форму. Вы уже смеетесь? Смейтесь, смейтесь. Вы думаете, что будете богаты или, хотя бы, будете жить безбедно. Может быть, может быть, если, конечно, в том отборе вашей собственности таким приятным способом в этой массе смеющихся вам достанется очередь последнего смеха.
Итак, первый этап отбора – это возвращение клиента – народа в состояние до традиционное, инстинктивное и обезьянье. Инстинкт позволяет тащить бессознательно в свою сторону, но никто не знает, что в этом бессознательном поле сосредоточен весьма изощренный дьявол. Дьявол он и есть дьявол, он любит именно обезьян из людей.
(Продолжение следует)