Историческую память тоже можно воровать не для себя и у себя. Это один из выводов, который напрашивается после информационных потоков и вбросов вокруг 9 мая. Сама по себе картина получается необычайно многослойная и противоречивая, где каждый пытается (сознательно или бессознательно) продвинуть собственный взгляд на события 1939-1945 годов.
Казахстан в свете информационного окраса победы советского народа над гитлеровской Германией в Великой Отечественной войне 1941-45 годов выглядит частично расколотой страной. Именно частично, ибо в противовес многотысячному шествию «Бессмертный полк» противники Дня Победы не смогли организовать ничего, что смогло бы собраться в кучку, которую не стыдно снять на видео и выложить в социальных сетях. Креатив томского журналиста Сергея Лапенкова – автора идеи «Бессмертного полка» – точно попал в архетипы и нашел резонанс. Среди десятков тысяч человек, которые прошли по организованному для них маршруту в Алматы, были и красные ленты, и гвардейские/георгиевские, и бирюзово-голубые. Кто-то вообще шел без ничего – фотографий, цветов, символики – просто за компанию и из чувства сопричастности, поддерживая общую идею единения на конкретном историческом факте.
Для официальных властей 9 мая – это слишком громоздкий символ. С одной стороны в Национальном военно-патриотическом центре ВС РК скульптура солдата Красной армии с автоматом ППШ находится в общем кругу с кипчакским, ордынским и прочими воинами из местных краев от эпохи бронзы до наших дней. С другой стороны Вторая мировая война и Великая Отечественная как ее составная часть слишком огромны, чтобы найти ракурс, где они будет нормально смотреться с позиций Казахского ханства и Мангелик Ел, не придавливая их своими циклопическими размерами.
Местечковость и мелкотравчатость в восприятии масштабных исторических процессов и событий – это не исключительно постсоветская черта. Например, широко известный русскоязычному читателю испанский писатель Арутро Перес-Реверте, идентифицирующий себя как европеец и средиземноморец, в свое время болезненно воспринял экспозиции Морского музея в Барселоне. Музей располагает необычайно богатой коллекцией артефактов, но три четверти экспозиций посвящены мелким каталонским сюжетам и событиям. Тогда как власти исторической области, которая сначала была частью королевства Арагон с его впечатляющей средиземноморской экспансией, а потом Испании, чей военный флаг в одном Новом Свете развевался 400 с лишним лет, свое крупномасштабное прошлое воспринимают прохладно. Поэтому про галеру «Real», где держал флаг Хуан Австрийский в битве при Лепанто, а Мигель де Сервантес Сааведра – будущий автор «Дон Кихота» – служил солдатом, на пояснительной табличке Перес-Реверте прочитал лишь «Галера из Лепанто». В другом своем очерке писатель возмущается скудоумием одного из соотечественников-министров, заявившего, будто Испания проиграла сражение при Лепанто.
Но вернемся на наши просторы. Самая полномасштабная попытка пересмотра Великой Отечественной войны и ее итогов в России произошла в 90-ые годы прошлого века. Ее возглавил Геннадий Бурбулис, ближайший соратник Бориса Ельцина. Если до развала СССР идеологические противники действовали через что-то вроде Panzerkeil (танковый клин), то с Бурбулисом процесс перешел на уровень Panzerglocke (танковый колокол – более совершенная комбинированная атака, в свое время широко примененная гитлеровцами на Курской дуге). В ельцинской России за пересмотр Великой Отечественной войны взялись не западные историки и диссидентствующие круги интеллигенции, как в период СССР, а уже рупоры государственной пропаганды и госзаказа.
После конца Советского Союза и перехода от плановой экономики к «рыночной» в форме 24-ой главы «Капитала» Карла Маркса (эпоха первоначального накопления, то есть грабежа, к собственно капиталистическому способу производства еще отношения не имеющая) все прошлые плюсы поменялись на минусы и наоборот. «Красные» стали плохие, а «белые» хорошие, религия превратилась в правильную вещь, а атеизм в неправильную и т. д., и т.п. Но даже когда в России расстреляли парламент в 1993 году, а всю страну натянули на ваучер, эсэсовцы так и не предстали образцами для подражания, а воин Красной армии не превратился в маргинала-неудачника.
При всех перегибах и схоластике советской государственной пропагандистской машины, гипертрофированно относившейся к идеологической составляющей в истории 1941-45 гг и предшествовавших ей событий, Победа проникла в культурно-исторический код критической массы советских граждан, даже ставших постсоветскими. Книги «Сашка» Кондратьева, «Живые и мертвые» Симонова, «За нами Москва» Момышулы, фильмы «В бой идут одни старики», «Обратной дороги нет», «А зори здесь тихие», песни «На безымянной высоте», «У деревни Крюково погибает взвод», «День Победы» и другие передали эстафету памяти следующим поколениям.
С периода правления Владимира Путина Россия уже встала в авангарде сохранения исторической памяти о Великой Отечественной войне. Огромную роль выполняют информационные ресурсы, на которых можно найти оцифрованные документы наградных листов, журналов боевых действий различных соединений, места гибели конкретных фронтовиков и гражданских лиц. Тот факт, что данные сайты в канун 9 мая и после него работают с перегрузками из-за наплыва пользователей, лишний раз подтверждает массовость обращения потомков к подвигу предков.
Мы в отблесках былого – это одно, но есть и другой расклад: наша (в широком смысле определения) никчемность сегодня пачкает достижения дедов и прадедов в прошлом. В сегодняшних безволии, коррупции и провалах развития трудно узнать наследников победителей. Кто угодно усомнится в том, что нынешние новые независимые государства в свое время смогли под носом наступающего врага организовать эвакуацию промышленности на восток и развернуть производственные мощности на новом месте, попутно решив грандиозную проблему дефицита энергии. Аналогов такому экономическому маневру в известной мировой истории просто нет.
Разумеется, у разных стран-участниц Второй мировой войны свой взгляд на ее характер, протекание и итоги. Всегда есть такие историки, которые пытаются переформатировать прошлое под потребности конъюнктуры сегодняшнего дня и те, кто старается придерживаться объективной и взвешенной картины. Работы и тех и других во Всемирной паутине представлены в самом широком ассортименте. Однако не стоит забывать и о гибридной войне, которая протекает между ключевыми мировыми игроками сегодняшнего дня. В данном контексте заранее заданная идеологическая и политическая окраска того или иного вброса преследует геополитические цели.
Историк Андрей Фурсов, например, главной линией раздора президента Путина и Запада называет не Украину или Сирию, а закон о запрете гей-пропаганды. Для западной правящей элиты – это просто плевок в лицо. В ответ атаке тоже подвергаются основополагающие ценности – для России это война 1941-45 годов.
Казахстан в данной ситуации на фланге, но все-таки с российской стороны. Украина – полноценный пример глубоко расколотой страны по отношению к Великой Отечественной войне. И недавний указ президента Порошенко, который наряду с российскими соцсетями и «Газпромом» наложил санкции на георгиевскую ленточку (15 суток ареста за использование) лишний раз свидетельствует, что без политического и административно-силового ресурса правящая элита не в состоянии поддерживать избранный идеологический тренд. Само по себе поддержание «европейского» выбора неевропейскими методами тема отдельного материала.
Причудливости ситуации добавляет то обстоятельство, что комбинации союзников и противников по сравнению с периодом Второй мировой войны претерпели кардинальные изменения. Поэтому финансирование платных противников Победы в Казахстане продолжается, а те отвечают усердной работой. Уже даже можно говорить об «антипобедном сезоне» с 9 мая по 22 июня каждого года. На уровне онлайна их активность давно видна, в офлайне пока нет – то ли денег не хватает, то ли энтузиазма.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.