Алматы. 18 марта. КазТАГ – Владимир Радионов. Здравоохранение – та отрасль общественной жизни, которая за годы независимости Казахстана пережила максимальное по сравнению с другими отраслями количество новаций и реформ. В настоящее время минздрав вынес на обсуждение проект новой редакции Кодекса о здоровье, который сейчас вызывает ряд нареканий у активистов гражданского общества. О том, что нового документу не хватает и что в нем, напротив, в избытке – наш разговор с экспертом рабочей группы по снижению факторов риска для здоровья Гульнарой Курбанбаевой.
***
— Гульнар Туретаевна, не кажется ли вам, что новая редакция кодекса о здоровье – реформа ради реформы? Ведь общественное здравоохранение, а именно его организации посвящена большая часть кодекса, так или иначе уже состоялось.
— Я бы не сказала, что это реформа. Происходит усиление государственного регулирования отдельных вопросов «для обеспечения соответствующих гарантий жизни и здоровья людей и окружающей среды», то есть того, что нам гарантировано конституцией. Этому кодекс посвящен, а это требует определенной регуляции государством отдельных правоотношений. Согласитесь, звучит красиво.
Почему я не могу назвать это реформой? Потому что здесь нет «суперновелл», если можно так сказать. Действительно, общественное здравоохранение как структура или направление деятельности минздрава уже существует. Решение принято, комитет по защите общественного здоровья создан и работает. Поэтому я называю проект кодекса документом, ужесточающим администрирование в сфере здравоохранения.
По большому счету, надо говорить, что под эгидой защиты здоровья населения разработчики выставляют достаточно серьезные требования и запреты организациям, которые оказывают услуги либо непосредственно по здравоохранению, либо так или иначе влияющим на здоровье – торговля, общепит, санатории и курорты и т.д. Если смотреть непосредственно на изменения, которые предлагает разработчик, идет именно увеличение требований и запретов.
Хорошо это или плохо? В какой-то мере такое регулирование оправданно. Наблюдаются тренды роста неинфекционных заболеваний (тех, что требуют профилактики), очень много случаев отравления в точках общепита, и государство должно предпринять такие меры, чтобы уменьшить эти цифры. Хотя, казалось бы, все годы независимости мы этим и занимаемся. Но надо оценивать реально: туда ли вкладывались деньги, если результат — увеличение заболеваемости?
Конечно, нельзя отрицать уменьшение детской смертности, количества абортов, курящих, в конце концов. Статистики у меня нет, но по собственным ощущениям, если раньше в молодежной среде курил каждый второй, то сейчас, наверное, курящий — каждый пятый. Но связано ли это с профилактической работой в сфере здравоохранения? Или это общемировой тренд – стало модно не курить, не пить?
С другой стороны, предлагаемые разработчиком запреты неоправданно завышены. Напротив, в кодексе должны присутствовать меры, стимулирующие население вести здоровый образ жизни. Вряд ли кто вам скажет, что ЗОЖ – это плохо. Но не надо забывать и старую истину, что запретный плод сладок: если все время что-то запрещать, большинство будет искать пути обойти запрет. Представьте себе шлагбаум на дороге: люди будут пытаться проходить под ним, потому что обходить – неудобно.
— О каких «неоправданно завышенных» запретах вы говорите?
— Государство предлагает запретить потребление табачной продукции в ресторанах. Что будет происходить? Посетители где-то на улице курят, где-то отходы выкидывают – в итоге некурящие все это безобразие видят и продолжают этим дышать. Более того, если я хочу покурить, а легально купить негде — начнется продажа из-под полы. К чему это приведет? К теневому бизнесу. И тогда вопрос: государство что с этого получает? Здоровья прибавится? Ну может быть полпроцента-процент перестанут курить. Но взамен – рост теневого бизнеса, контрафакта, поддельной продукции из сырья низкого качества, недополучение доходов в бюджет.
— Кстати, где можно и где нельзя курить по нашему закону? Вопрос непраздный, потому что многотысячная армия курильщиков может даже не понимать, где их могут оштрафовать.
— В кодексе есть статья, она так и называется – «Профилактика и ограничение потребления табачных изделий», где запрет распространяется и на привычные сигареты, и на альтернативу в виде вайперов, водяных трубок и иных девайсов. Я сама курильщик с большим стажем и могу ответственно заявить: есть исследования, которые подтверждают, что наибольший вред представляет не табак, а продукты его сгорания, чего в ситуации с электронными сигаретами не происходит.
Но вернемся к запретам. В проекте кодекса прописывается запрет потребления табака, как во всех общественных местах (общепит, торговля, учреждения образования и т.д.), так и в собственных автомобилях (это вообще за гранью, машина – моя собственность). Получается, курить можно только дома, при закрытых дверях, даже на балконе нельзя. Таким образом, мы создаем прецедент, когда неконтролируемое курение где попало (ну где нельзя, но не видно) приведет к увеличению числа пассивных курильщиков. Если запрещают даже специальные места для курения, это будет непонятно как. Я не выступаю за пропаганду курения, боже упаси. Но если человек уже «безнадежно курящий» — это вопрос его личного здоровья, он сам должен принять решение: курить ему или нет. Не надо загонять его в ненормальное состояние, потому что он такой же гражданин, как и все, производитель валового продукта в конце концов. Условия для курения должны быть созданы – и это нормально.
И это только потребление. Еще есть ограничения в реализации – там запретов еще больше. Но это все не то, что сработает. Это, повторюсь, кончится продажей из-под полы, вне бюджета и появление кучи коррупционных схем. Контроль у нас за кем? За органами внутренних дел – участковыми, полицейскими, патрульными службами.
— То есть в возможности силовиков поддерживать порядок вы не верите?
— Понятное дело, начнется бесконечная травля по дворам и «будем договариваться», коррупция в полный рост, то, что сейчас есть на дорогах.
— Вы за отмену всех запретов?
— Нет. Действующий кодекс содержит запреты и административное наказание за их нарушение. Что это за запреты? Ограничение продажи алкоголя в утренние и вечерние часы, ограничение возраста тех, кому можно продавать табак и алкоголь, повышение акцизов – то есть сейчас уже сделано много того, что эти товары не являются легкодоступными всем и в любое время. Если в этой части что-то усилится — возражений, по крайней мере, с моей стороны, не будет.
Но тотальный запрет курения в местах, где наблюдается большой поток людей, это ненормально. Дайте нам наши «три на четыре метра», где мы изолированно, не нарушая закона, могли бы покурить. Во всех аэропортах мира, даже в тех странах, где борьба с курением – не чета нашей, это есть, а у нас хотят запретить.
Чего не хватает в проекте кодекса в этой части, так это стимулирующих норм. Например, для тех, кто строит кафе, рестораны, развлекательные центры без табака и алкоголя, предусмотреть инвестиционные преференции, льготы по госзакупкам, награждать специальными премиями и призами, поскольку они агитируют за здоровый образ жизни. И бизнес сам будет решать, за счет чего привлекать клиентов. Но этого нет. Напротив, говорится, что вы все априори будете «бороться за здоровый образ жизни», не получая ничего взамен.
Получается такая «колотушка» как для «нездоровых» казахстанцев, так и для бизнеса – то нельзя, это нельзя. А что будет происходить вокруг этих запретов – это страшно. Мы же все это проходили. Вспомните антиалкогольную компанию при Горбачеве – никогда не было столько сивухи, и медики сами прекрасно знают, сколько людей травится низкосортным алкоголем и табаком, и как это потом генетически сказывается на их детях.
Если делать запреты – они должны быть разумными. Скажу честно, миннацэкономики придерживается позиции, что нельзя все запрещать, мы и экономически, и социально от этого теряем. Этот перекос не имеет ни одного положительного качества. От того, что вы на 1 млн человек наложите запрет, и из них 10 человек после этого бросит курить – не есть результат и не есть система. Мы должны биться за то, чтобы каждый рожденный ребенок не знал, что такое сигарета и алкоголь, чтобы наши молодые люди жили без этого. На это можно и нужно тратить миллиарды тенге.
— Раз вы уже упомянули «миллиарды тенге», в проекте кодекса прописывается сумма финансирования мероприятий в части общественного здравоохранения?
— Кодекс о здоровье, как и любой другой отраслевой законодательный акт, не содержит в себе норм, конкретных цифр, обязательств в части финансирования. Для этого есть общая формула в рамках бюджетного кодекса, бюджет на определенный год и соответствующие методики расчета.
Но есть один момент, который меня смущает: кодексом предлагается создание еще одного фонда по защите здоровья. С этим предложением не согласен вообще никто из тех, кто принимал участие в обсуждении проекта, за исключением разработчиков. Мы считаем, что пропаганда здоровья, вопросы общественного контроля за соблюдением норм кодекса – это работа каждого из нас, работа НПО. Создавать через закон какие-то дополнительные фонды – это неправильно. Концепция такова, что принимать участие в пополнении этого фонда будет и государство, то есть туда будут поступать наши с вами средства как налогоплательщиков. А зачем? Ведь производители «вредной» продукции и так пополняют бюджет через повышающиеся акцизы, и никто против не выступает. Чему бы уж я уделила внимание, так, скажем, повышению подготовки медицинских кадров.
— Обрисуете круг проблем в этой области?
— Общая подготовка медицинских кадров. Там происходят совершенно недопустимые вещи, полное безобразие, и здесь есть вопросы как к минобразования, так и к минздраву. Ну вот как можно методом теста сдавать экзамены в медицинской академии? Это что за бред (другого слова не подберешь) такой? Все время студенты-медики общались не столько с макетами и манекенами, сколько с живыми людьми, это был постоянный контакт с больными. Выпускник вуза не боялся прикасаться к человеку, он знал, о чем идет речь. Тестовая, теоретическая сдача экзамена на макете – это крайне неправильная вещь.
Более того, нынешние выпускники не обладают умением правильного общения с больным. Ведь терапевт – это еще и психолог, у него должна быть правильно поставленная речь, а наши студенты этого лишены.
Общественное здравоохранение – это профилактика, направленная на высвобождение времени и средств в тех отраслях медицины, где реально лечат, для усовершенствования существующих методик, для новых исследований. Вот о чем должна идти речь в кодексе.
Далее государство выделяет клиникам миллиардные ресурсы. Вопрос даже не в том, есть у нас деньги или нет. Вопрос в том, что нет контроля, что на эти деньги закупили, как это работает и кто на этом работает. Этакая бесхозяйственность и безответственность. Но этого вы в кодексе не увидите.
— А это должно быть?
— По большому счету, прямо нет, но должно быть видно, почему то или иное требование в него было включено.
Что такое кодекс? Сухой нормативный акт, в котором написано, что и как должно быть.
Допустим, лежит на улице снег, и в соответствующем нормативном акте будет записано: снег убрать. Но чтобы убирать снег, мы должны понимать, почему такая норма была принята: видимо потому, что снега выпало очень много и он нам мешает.
Так что любая норма в законе – она сухая, она просто говорит, что такие-то процедуры должны проходить так и не иначе, и мы понимаем, почему. Должно существовать много материалов за пределами кодекса, но в нем самом они должны аккумулироваться в виде конкретных и понятных требований.
— Но в таком случае может ли кодекс стать барьером, прекращающим ту бесхозяйственность и безответственность, о которой вы говорите?
— Мне кажется, в определенной степени да. Должны получиться позитивные моменты, потому что в основе изменения лежат негативные факты, которые «имеют место быть» в практике, и деятельность надо упорядочить. Да, может показаться, что государство вводит излишний контроль, но это правильно. Зато все будут четко понимать, что должен делать врач, что тот или иной госорган, что предприниматель, работающий в сфере здравоохранения и т.д.
Но даже с наличием новых требований в этом вопросе не должно быть перехлеста, не должно быть «пере», надо брать только то, что реально можно решать. Именно в части общественного здравоохранения, где сидит профилактика неинфекционных заболеваний, контроль и надзор, есть реальный перехлест – тотальный запрет на все, что связано с оборотом табака и алкоголя. Это «пере» приведет, повторюсь, к снижению доходов в бюджет – раз, росту контрафакта – два, отсутствию положительной динамики в оздоровлении населения – три.
— Самое важное, чтобы предложения рабочей группы, в которую вы входите, нашли отзыв в стане разработчиков документа. Есть такая обратная связь с минздравом?
— Во всяком случае, в рабочую группу вошли не только доктора наук, исследователи, но и общественники. Мы не раз уже встречались с руководством минздрава, и те нормы, которые мы разработали и предложили внести в стратегию работ по профилактике неинфекционных заболеваний, так или иначе отражены в планах работы министерства. Мы очень надеемся, что на последнем этапе, когда проект кодекса станет законом (а его рассмотрение включено в планы работы парламента уже на этот год), мы будем услышаны.
— Спасибо за интервью!
***
© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.