Операция «Багратион» – одно из крупнейших по масштабам военных событий за всю историю человечества. Неспособность российского пропагандистского аппарата использовать юбилей операции (проходила 23 июня – 29 августа 1944 года) в качестве мобилизационного и консолидирующего ресурса свидетельствует о кризисе идеологического блока Российской Федерации. Потому что внутреннее и внешнее давление на Кремль растет, а он разучился извлекать пользу даже из безусловных достижений СССР.
Если Берлинская операция – это апогей советской военной мощи в годы Великой Отечественной войны, то операция «Багратион» многими специалистами считается вершиной советского военного искусства. Разгром немецкой группы армий «Центр» летом 1944 года в Белоруссии является выдающимся достижением Красной армии (замысел, масштаб, внезапность, осуществление) и ее мало с чем можно сравнить. Поэтому неспособность пропагандистской машины современной России эффективно использовать 75-летний юбилей операции на благо имиджа государства и общества приводит к неутешительным для Кремля выводам.
Историю изменить невозможно, но переписать удавалось многим. Когда Москва возмущается психоисторическими играми Запада вокруг роли Советского Союза во Второй мировой войне – это понятно и объяснимо. Переписывание истории Второй мировой со стороны коллективного Запада является частью его геополитического противостояния с Россией, поэтому подобным вещам необходимо в меру сил, возможностей и креатива противостоять. Однако гораздо более тревожные вещи для российской власти происходят на ее внутреннем контуре. Кремлю долгие годы удавалось преподносить победу СССР в Великой Отечественной войне в качестве своей естественной заслуги и российское общество подобную конструкцию воспринимало спокойно. Но подача событий в очередной юбилей операции «Багратион», которая проводится вроде бы в традиционном информационном ключе, прежнего эффекта не дает.
Сработал фактор исторического времени. Великая Отечественная война вообще и лето 1944-го в частности отходят все дальше в прошлое. Живых участников боевых действий, работников тыла, узников концлагерей, детей войны стало критически мало и они уже не является заметной демографической частью современного общества. Данный процесс постепенный, однако переход количественных изменений в качественные на каком-то этапе неизбежно наступает. Если мы вспомним 2012-ый год, то Кремль расщедрился на масштабный информационный проект, посвященный 200-летию Отечественной войны 1812 года. Прошла серия интересных масштабных документально-художественных работ, в том числе на современном уровне (с использованием компьютерной графики, клонирования реконструкторов, создания «живых» карт). В итоге все это не всколыхнуло массового интереса, оставшись в рамках компактного круга интересующихся подобной тематикой. Разумеется, любители войны 1812 года (и вообще эпохи наполеоновских войн) подарок государства оценили, однако по задумке он предназначался не только и не столько для них.
Фактор смены социально-экономических и политических моделей. Современная капиталистическая Россия не может объяснить поколениям, формировавшимся в постсоветское время, что из себя представлял СССР и какие там действовали порядки. Один из экономистов сравнивает хозяйственную модель гитлеровской Германии периода столкновения с Советским Союзом с навороченным красивым спорткаром, тогда как противостоял ей уродливый космический корабль. Но даже уродливый космический корабль – это все равно качественно другое превосходство в схватке управленческих решений, экономических ресурсов и возможностей.
Историк и писатель Елена Прудникова считает, что боевые действия лета-осени 1941 года были продиктованы в первую очередь вопросами эвакуации советской промышленности на восток. Причем, план создания порядка 2000 предприятий-дублеров был разработан еще в 1939 году, после блицкрига вермахта в Польше. На востоке возводились производственные корпуса, к ним подводились линии электро- и водоснабжения, железнодорожные пути. Поэтому оборудование эвакуируемых заводов вывозилось не в чистое поле, а на более-менее подготовленные площадки. Люди размещались уже как получится. План «Барбаросса» не мог учитывать перемещение советских мощностей в восточную часть государства, поскольку в истории никто ничего подобного ранее не делал. С помощью эвакуированных предприятий СССР смог дважды восстановить Красную армию после разгромов 1941 и 1942 годов, а потом обеспечить ресурсами победы под Сталинградом, Курском, на Украине, в Белоруссии, Польше и Германии.
Поколенческий разрыв. После того, как в распоряжение интересующихся Великой Отечественной войной поступили оцифрованные документы военного времени, стали известны архивные материалы немецкой стороны, ее сателлитов, союзников по антигитлеровской коалиции, львиная часть Второй мировой войны стала понятна и добавить сюда что-либо прорывное теперь сложно. На первый план выходят переработка и подача имеющегося массива данных в доступной и интересной для разных слоев и поколений населения форме. Старшему поколению, знающему события военных лет из рассказов очевидцев, нужны одни форматы и акценты, а подросткам, изучающим технику Второй мировой с помощью компьютерных игр – другие.
Все указывает на то, что российский пропагандистский аппарат не умеет работать с аудиторией дробно. В итоге получается какой-то микс, который не интересен завсегдатаям военных форумов и специализированных сайтов за поверхностный подход к проблематике, а молодежь (как массовый срез) не пропитывается предлагаемым ей ассортиментом, поскольку находится вне исторического, политического, культурного, социально-бытового и ценностного контекста.
Достижения современной России смотрятся очень скромно на фоне побед СССР. Что такое стадион «Зенит-Арена» в Санкт-Петербурге или космодром «Восточный»? В сталинские годы советские строительные батальоны на космодроме «Байконур» за 1,5 года возвели стартовый комплекс, который за все время эксплуатации не проседал, не трескался. Современному молодому человеку российская власть не в состоянии безболезненно для себя объяснить, почему в 40-ые годы XX века такие свершения как операция «Багратион» были возможны, а в конце «десятых» XXI уже нет.
В последние годы художественная подача событий Великой Отечественной войны переведена в формат военных приключений. Когда-то это получается добротно («Семь пар нечистых»), когда-то в виде явных провалов («Т-34»). В целом технические возможности кинематографа трудно совместить с духоподъемными вещами в реалиях новой России. Советский Союз являлся социалистической и атеистической (в государственной идеологии) страной, поэтому грамотно освещать такое героическое прошлое из реставрированного капитализма с новым союзом власти и религии под силу только одаренным идеологам. Пока таких не видно.
Тема Великой Отечественной войны уходит из повседневного оборота в силу исторической хронологии, ротации поколений и смены социально-экономических и культурных эпох. Кремлевским идеологам стоит все это осознать как можно быстрее. А то получится как с песнями военных лет в исполнении современных поп-звезд, где рекламный щит с символикой 1941-45 гг. пролетает мимо всех сакральных и аутентичных моментов.
***
© ZONAkz, 2019г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.