![](\"Valera.jpg\")
|
|
Валерий СУРГАНОВ |
В среду 29 марта в Алматы Международным фондом защиты свободы слова “Адил соз” была проведена презентация книги “Мониторинг нарушений свободы слова в Казахстане в 2005 году” и карты “Свобода слова в Казахстане в 2005 году”. Президент фонда Тамара Калеева, недавно громко хлопнувшая дверью перед носом академиков журналистики, “закисших” на вручении “Золотой звезды” проверенным СМИ, говорила как о массовом воспрепятствовании деятельности четвертой власти по всей республике, так и об архаичности, дремучести действующего в стране смешного законодательства.
Мало того, из ее рассказа на презентации стало очевидно, что новый министр культуры и информации Ермухамет Ертысбаев ничем не лучше своих предшественников, что он вовсе не такой уж прогрессивный политик, каким хочет казаться. И что на “сговор с дьяволом” (простите!), на сотрудничество с Конгрессом журналистов Дариги Назарбаевой она пошла только из тех соображений, что авторитет (читай: фамилия) ее председателя должен помочь “Адил соз” пролоббировать через Парламент новый закон о СМИ.
Подводя итоги прошлого года в части касающейся соблюдения прав журналистов и средств массовой информации, руководитель правозащитной организации с горечью констатировала, что доминирующими нарушениями в Казахстане по-прежнему остаются отказы в предоставлении информации и аккредитации, воспрепятствования распространению СМИ, отказы в постановке на учет, гласности судопроизводства, цензура и т.д. и т.д. Список можно продолжать еще очень долго. Согласно выпущенной при финансовой поддержке Центра ОБСЕ в Алматы карте “Свобода слова в Казахстане в 2005 году” в среднем около 70% всех бед работников пера по республике связаны именно с перечисленными обстоятельствами.
Что касается более грубых фактов, как то – нападения на журналистов, угрозы, давление, изъятия тиражей печатных изданий, а также уголовные и административные преследования редакций или их отдельных сотрудников, то и они имели место в минувшем году, правда в значительно меньшей степени, чем всяческие препоны, выстраиваемые на пути сборщиков и переработчиков информации.
Убийств журналистов, по словам г-жи Калеевой, к счастью, не было. Правда, один случай трагической смерти работника СМИ все же зафиксирован “Адил соз”. Речь идет об одном из авторов казахстанской “Комсомолки” и “Известий” Викторе Холодове, который провалился в шахту лифта в издательстве “Дауыр”.
И все-таки, по мнению главы фонда, одной из самых серьезных является проблема судебного преследования журналистов:
![](\"media290306a1.jpg\")
|
|
Тамара Калеева |
— За последние пять лет основной массив у нас — это гражданские дела. То есть, журналистов постоянно обвиняют в унижении чести и достоинства и в первую очередь должностные лица, чиновники различных ведомств. И мы это связываем в первую очередь с тем, что у нас не только отсталое, несовершенное, но и дремучее, репрессивное законодательство в отношении средств массовой информации. Оно находится в вопиющем противоречии с нашей Конституцией.
Мы намеренно обостряем эти характеристики, потому что не видим со стороны власти реализации их же обещаний либерализировать законодательство, демократизировать его. В январе, например, нам “подарили” увеличение полномочий мининформа. Оно и так контролировало законность, и выдачу лицензий со свидетельствами, теперь же их контролирующие функции еще больше увеличиваются. А мы все ждем, когда же примут новый демократичный закон о СМИ, который будет очищен от этих старых советских норм…
Под новым и относительно демократичным законом о средствах массовой информации Тамара Калеева подразумевала, наверное, тот проект, который был разработан ее подчиненными вместе с подчиненными Дариги Назарбаевой из КЖК, а также при активном содействии Центра поддержки СМИ Американской Ассоциации юристов.
Впрочем, заговорив о нем, правозащитник сразу же упомянула о своей недавней встрече с министром информации Ермухаметом Ертысбаевым:
— Как к каждому министру мы попросились к нему на прием, чтобы сообща прояснить наши виды на этот проект. В прошлую субботу эта встреча состоялась и, как я поняла по ее окончанию, у него определенного отношения к этому законопроекту еще не сформировано. Когда он услышал, что мы не рассчитываем, что именно он от имени правительства, от лица министерства должен продвигать этот проект в Парламенте, то заметно оживился и откровенно обрадовался. Хотя заметил, что при условии, что Дарига Нурсултановна внесет этот проект в Мажилис, а депутатская группа “Аймак” поддержит его, тогда и он приступит к работе над ним со всею душой…
— Что очень важно в нашем проекте закона, так это условия регистрации СМИ, — продолжала Тамара Калеева. – После долгих и упорных споров с представителями Конгресса журналистов мы пришли к компромиссному решению: мы стояли на уведомительном характере регистрации, они же говорили, что обязательно нужно оставить разрешительную (!). В итоге мы пришли к конценсусу, договорившись об уведомительно-разрешительной процедуре(!!!). И это было тем, с чем новый министр был категорически не согласен. Потому что, в тот же день, в субботу, он проводил большую встречу с руководителями СМИ и говорил на ней, что необходимо ужесточать регистрацию средств массовой информации. Но наша норма не идет вразрез с требовательной позицией мининформа, мы всего лишь пытаемся заложить основу для более ответственного поведения чиновников.
Так, согласно разработанной нами концепции регистрации, уполномоченный орган должен в течение месяца ответить, будет ли он регистрировать издание или нет. Молчание ведомства свыше указанного срока должно автоматически означать непротивление регистрирующего органа намерению издавать или выпускать в эфир СМИ.
Интересно, что в текущем законе Мининформу на все про все дается 15 дней. Правда, превышение этого срока еще не означает, что СМИ можно выпускать на свой страх и риск. Однако, при желании и в компромиссном решении Конгресса и “Адил соз”, можно разглядеть возможность для бюрократов оперативно отклонять заявления “подозрительных” изданий.
Несмотря на то, что г-жа Калеева просто убеждена в том, что новый проект закона позволит улучшить сложившуюся вокруг казахстанских газет, радио и телевидения ситуацию (ибо в нем, справедливости ради надо сказать, заложены принципы о неподсудности журналистов исходя из срока давности и ограничения сумм взыскания морального вреда) Конгресс Дариги Назарбаевой отчего-то не спешит принимать решение: будет ли он вообще отстаивать через своего основного депутата в Мажилисе эту версию правил для журналистского сообщества. Определиться обещает якобы в грядущем апреле, а между тем дебаты по поводу этого “прототипа” ведутся уже около полутора лет.
— Мнение о том, что-де лучше ничего не менять, не трогать, кулуарно, по-пластунски проникает все больше и больше в чиновные круги, — заявила президент “Адил соз”. – Дескать, не стоит менять закон, достаточно дополнений. Вот они дополнения: в прошлом году под предлогом укрепления национальной безопасности, а в этом три проверки якобы от радения за частное предпринимательство! Пока мы держим паузу, раздумывая продвигать или нет новый закон, происходит то, что я называю ползучей контрреволюцией…
Однако насчет одобрения законопроекта Парламентом, я должна признаться, не испытываю больших иллюзий. Если Дарига Нурсултановна не возглавит лично эту инициативу, я думаю, что наши доблестные депутаты его зарубят. Потому что большинство из них не может вынести само предположение даже, что они лишатся каких-то особых прав на свою защиту. Ведь они не могут вынести мысль, что публичный деятель должен иметь меньше прав на свою защиту, чем рядовой гражданин. Поэтому мы очень рассчитываем на авторитет Дариги Нурсултановны в этом вопросе…
В конце встречи Тамара Калеева не обошла вниманием и недавно разразившийся скандал с вручением премии погрязшей в идеологических предпочтениях Академии журналистики “Алтын жулдыз”, добавив к своей заочной полемике с Евгенией Дацук следующее:
— Мне, конечно, странно, что она все свела на личности. Но в целом я рада, что даже таким методом привлечено внимание к этой Академии, к тем тенденциям, которые там происходят. Однако я вышла оттуда абсолютно по твердому убеждению, ибо там сейчас дело нечисто!
Но в первую очередь, я руководствовалась не желанием обличить, очистить или возродить Академию, а стремлением обезопасить свое имя…