Лэйла ТАСТАНОВА – «Не боясь ни закона, ни бога» — Антикоррупционная служба зарегистрировала 100 уголовных дел, связанных с хищением денег во время пандемии. О том, каким способом пытались нажиться чиновники, сколько преступлений пресечено, сколько высокопоставленных госслужащих осуждены, рассказал глава Агентства по противодействию коррупции (АПК) Алик ШПЕКБАЕВ на коллегии ведомства.
— Пресечены факты приобретения 132 аппаратов искусственной вентиляции легких (ИВЛ) по завышенной стоимости на сумму более 2 млрд тенге. В условиях пандемии, когда народ возлагал надежды на тех, кому делегированы властные полномочия, отдельные беспринципные чиновники и топ-менеджеры, не боясь ни закона, ни бога, восприняли свои должности как высокодоходный личный бизнес, занявшись хищением бюджетных средств и получая на системной основе взятки. Обогащение на горе своего народа равносильно предательству и убийству! — красноречиво возмутился Шпекбаев.
По его словам, в 2020 году антикор пресек 25 особо тяжких, 1368 тяжких преступлений, а также 112 фактов системной коррупции. К уголовной ответственности привлекли 210 руководителей различного ранга. Осуждены 722 лица, в числе которых один аким области, четыре заместителя областных акимов, два ответственных секретаря министерств, два председателя комитетов, один посол, пять судей, десять районных акимов и их заместителей. Расследуются уголовные дела в отношении пяти вице-министров, пяти председателей комитетов и их заместителей, а также пяти топ-менеджеров квазигосорганизаций. В суде рассматривают четыре дела по фактам создания ОПГ.
Глава АПК назвал госорганы, руководители которых в прошлом году не принимали активных мер по предотвращению коррупции. Это МВД, Минсельхоз и комитет госдоходов (КГД) Минфина.
Назгуль АБЖЕКЕНОВА — «Несун, Берун и Лизун – “герои” нашего времени» — После коллегии Агентства по противодействию коррупции по итогам 2020 года впору издавать сборник цитат его председателя Алика ШПЕКБАЕВА. Что стоит одна только фраза: “Руководителями хотят быть все, но не каждый готов нести ответственность за подчиненного”. Он говорил эти слова еще 3 года назад и вот повторил вновь. И добавил – Подать формальное заявление об отставке и реально уйти в отставку – две разные вещи. В отдельных госорганах коррупционные преступления приобрели системный характер, но ни один руководитель не ушел с должности по собственной инициативе. Набившие оскомину замечания и выговоры не вызывают у граждан ничего, кроме раздражения.
В агентстве приняли решение – за факт коррупции, совершенный сотрудником ведомства, его непосредственный руководитель будет автоматически освобожден от занимаемой должности.
Исключения будут делаться для тех руководителей, кто самостоятельно выявил и пресек коррупционное преступление.
Аутсайдерами по противодействию коррупции Алик Шпекбаев назвал МВД, МСХ и комитет госдоходов минфина. В МВД, например, блокируют открытие проектного офиса “Адалдық алаңы”, несмотря на прямое поручение Елбасы о масштабировании проекта на уровне всех региональных и центральных госорганов. А еще там отказались провести внешний анализ коррупционных рисков.
– МСХ по-прежнему остается одним из антилидеров по итогам комплексного антикоррупционного мониторинга. Ведомство не в полной мере исполняет наши рекомендации, особенно в части совершенствования порядка субсидирования сельхозтоваропроизводителей. Это создает не только коррупциогенность, но и ставит бизнес в неравные условия. Как говорится, богатые богатеют, бедные беднеют, – заметил Алик Шпекбаев.
Его слова подтвердил уполномоченный по защите прав предпринимателей Рустам ЖУРСУНОВ – По нашим оценкам, теневая экономика в АПК составляет 1,4 триллиона тенге. Сбор налогов со всего АПК – более 60 миллиардов тенге. Мы субсидируем 350 миллиардов тенге.
У нас вызывает вопросы, куда и как уходят субсидии? По данным наших экспертов и платформы “Колдау”, только 17 процентов фермеров получают их. Нужно пересмотреть подходы к субсидированию сельхозтоваропроизводителей. В Турции, например, формирование цен происходит на бирже, и через нее же идет субсидирование, и никакой коррупции, – поделился бизнес-омбудсмен.
Салават ГВАЛИЯ — «В том, что МВД и комитет по госдоходам провалили борьбу с коррупцией, нет ничего удивительного» — В то время, когда мир борется с пандемией коронавирусной инфекции, казахстанские чиновники и топ-менеджеры разворовывали деньги, выделенные для граждан.
Насколько статистика, озвученная господином ШПЕКБАЕВЫМ, звучит тревожно и удручающе? Неужели громкая бравада верховных руководителей о важности борьбы с коррупцией не стоит и выеденнего яйца? Почему хуже всех в этом плане себя проявили МВД и комитет по госдоходам? На эти и другие вопросы корреспонденту медиа-портала Caravan.kz ответил известный отечественный эксперт и экономист Петр СВОИК.
— Это более, чем удручающая статистика, и при этом совсем неудивительная. Коррупция в Казахстане всегда была убийственно велика. И самое неприятное – это то, что коррупционными зонами практически всегда становились самые бедственные и проблемные стороны. Больше всегда воруют на том, что причиняет наибольшие проблемы. Так было всегда, и пандемия – очередное тому подтверждение.
Насчет МВД и комитета по госдоходам – здесь как раз таки нет ничего удивительного. Им и полагается быть ближе всего к коррупции. Комитет по госдоходам – это непосредственно деньги, а вся коррупция осуществляется как раз по этой линии. Что касается полиции, я, пожалуй, отделаюсь анекдотом. Одного молодого сотрудника органов взяли на службу, он служит, а в кассу за зарплатой не является. Ему наконец звонят и спрашивают: «А ты почему за зарплатой не заходишь?», на что он отвечает: «Я думал, если дали пистолет, то дальше вертись как хочешь».
Вообще контролю подлежит все то, где государство принимает важные для граждан решения (тарифы, например). Государство утверждает тарифы, а это более чем важно для всех. Следовательно, государственная тарифная политика подлежит общественному контролю. Второе: те сферы, где государство собирает деньги с граждан. Например, комитет госдоходов, ЕНПФ. Третье: сферы, где государство тратит деньги для тех или иных общественных благ. Например, содержит полицию, содержит школы и больницы. Это все сферы общественного контроля. Они должны быть поименно прописаны. Например, для начала хотя бы прописать о контроле 20-25 сфер.
Александра АЛЕХОВА – «Коррупционный зуд в пандемию проявился особенно остро» — Карантин раскрыл все способности наших чиновников принимать сомнительные решения и безответственность. Что это: проявление некомпетентности или слишком большое рвение к победе над коронавирусом?
Политолог Данияр АШИМБАЕВ на основании происходящего представил своеобразный портрет усредненного чиновника сегодняшнего дня.
— В плане бюджетных решений есть своя логика. Но все свелось к воровству. Даже если будет подготовка к концу света или всемирному потопу, не украсть что-то с Ноева ковчега будет святотатством. Коррупционный зуд при выделении любых денег был, есть и будет. Нет сил и средств, способных оторвать чиновника от какой-либо кормушки.
Кроме того, мы все привыкли, что СЭС занимается поборами. Ну, так сложилось. Никто не помнит, чтобы она выполняла свои прямые обязанности. Она всегда штрафовала не заплативших и обходила стороной тех, кто заплатил. В принципе, имея право проверять малый и средний бизнес сферы общепита, СЭС всегда входила в число самых коррумпированных структур. Но культура взаимоотношений с предпринимателями за годы устаканилась. А в условиях моратория на проверки МСБ понятно, что зуд по недостающим средствам распирал. Карантин открыл возможности. Договаривались все со всеми.
Да и население от государства не отставало. Мы помним, сколько скандалов было с подтасовкой документов на получение АСП. Понятно, что подобное было и при получении всяких социальных льгот, выплат, пропусков, пособий, реструктуризаций в период карантина.
Население играло по тем же правилам, что и государство — используя ситуацию, что-то для себя снять.
Экономика сейчас не в том состоянии, чтобы идти на полную коммерционализацию здравоохранения
Однако минздрав не собирается от нее отказываться. С чего бы, если его переназначенное новое руководство само принимало участие в этой задумке? По-хорошему, нужен разбор полетов — что вообще делать с медициной? А пока мы видим, что принципиально менять политику никто не собирается.
Усредненный компетентный чиновник понимает, что лучше ничего не делать. Обычный чиновник либо что-то ворует, либо имитирует бурную деятельность. Отсюда и всякие цветные статусы, вечно меняющиеся протоколы диагностики и лечения. Это все для того, чтобы завтра показать — он работал. Самые умные уволились, чтобы не сгореть в системе. Все остальные вводят всевозможные вещи, которые вроде и не запрещены, но и не разрешены, потому что ситуация такая впервые.
Я не могу сказать, что это тотальная некомпетентность. Но безответственность — да.
Талгат МАМЫРАЙЫМОВ – «Клептократическое общество Казахстана» — Раздаточная экономика, которая функционирует в Казахстане, является порождением этой системы «власть-собственность». Взятки стоящим выше в системе служения государству в раздаточной экономике не являются коррупцией — это сдачи за госресуры, социальную помощь. К примеру, мзда гаишнику, работнику акимата, по своему месту в раздаточной экономике не является актом коррупции. Так мы оплачиваем этим людям службу Государству.
Все общество вовлечено в эту систему, наши люди ведь начинают думать только в одном случае – чтобы не упустить своих корыстных интересов в этой схеме. Поэтому коррупцией у нас обычно называется воровство государственных и общественных средств в непропорциональных должности, достаточности размерах. Это называется «канағат білмейды», либо «берет не по чину». А если чинуша ворует в «среднем» объеме и еще при этом занимается благотворительностью («делится с народом»), то такого человека даже хвалят. Такие правила игры везде действуют, в том числе и в науке, неправительственном секторе. Проекты от государства, международных НПО здесь также рассматриваются как «собственность» управляющих чиновников.
Следуя тому, что я показал в статье «В Казахстане нет морали», в нашем безнравственном обществе коррупция, воровство общественных средств не могут не принять гиперболические масштабы. У нас сейчас ничто не имеет ценность, кроме денег, и неважно, как вы их зарабатываете, можете хоть грабить, рейдерством заниматься, главное для наших людей – это деньги, много денег, а все остальное, например, мораль, гуманизм – лирика и чепуха. Кто в нашем обществе не умеет зарабатывать денег – это лохи, ботаны. Им говорят: если ты умный, то почему не богатый? Нашим людям, по большому счету, наплевать, как человек зарабатывает, сколько он дает мзды, скольких людей обошел, обманул: главное – заработал. Более того, таких хвалят, говорят: молодец, жігіт, мужчина.
Сейчас практически все наше общество состязается в наличии связей, «крутых» знакомств, авто и живет в атмосфере таких ценностей. Вот это и является главной питательной средой коррупции. Обсуждение коррупции в нашей стране – это нечто вроде самобичевания флагеллантов после актов онанизма. Чинуши воруют у государства на пару со своими «бизнесменами», а простой люд – у бизнесменов и государства. Замкнутый круг. Чинуши временами флагелланствуют, народ – неодобрительно гудит, требуя все поделить, параллельно воруя все, что плохо лежит.
***
© ZONAkz, 2021г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.