Часть первая – мечта украинская
Теперь уже гарантированный — после прострелянного уха Трампа и выбывшего из претендентов Байдена — раскол Соединенных Штатов пройдет таким же расколом по Казахстану, по Украине, по всему постсоветскому пространству, по Евросоюзу и НАТО. И много где еще. Это так, поскольку все перечисленное, плюс Китай, Япония, Южная Корея и Тайвань, как и большая часть остального мира, есть плод послевоенного – по результатам Второй мировой войны, мироустройства, дополнительно переформатированного по результатам распада СССР. В частности, мы – Казахстан, как и Украина, и как до определенного времени была и Россия, есть, в определяющей степени, именно американский проект. То есть, наша государственное и экономическое устройство, идеология, цели и ценности, хотя и взращивались на местной почве и местном материале, выращены при целенаправленном участии западных «консультантов».
Да, Казахстан оказался замыкающим пазлом глобализации и нам в ней отведено место исключительно поставщика сырья на мировые рынки, да к тому же еще и добываемого иностранными компаниями. Но и в таком придаточном качестве мы – неотъемлемая часть мир-системы, созданной под эгидой США, поддерживающих ее управляемость и устойчивость. И коль скоро под необратимый раскол попадает Центр, трещина теперь неминуемо добежит до таких разных, но и таких одинаковых украинских и казахских окраин Западного мира.
США-перестройка
До покушения на Трампа обе враждующие стороны представляли, по крайней мере, два одинаково старых мужчины одной расы и вероисповедования. Теперь мужчине противопоставлена женщина, старость — молодости, белому – афроамериканка. Идеальный, — плюсом к расколу «глубинного государства», еще и раскол по линии электората.
Хорошо, если возвышение Трампа чуть ли не до роли Отца нации на фоне капитуляции Байдена смягчит избирательный клинч и результаты выборов будут признаны и проигравшими, тогда трансформация политической войны непосредственно в гражданскую будет отложена. Однако ждать от демократов сдачи без боя не приходится, попытка выиграть выборы любой ценой будет предпринята, а потому движение США к внутренней войне в любых вариантах лишь ускоряется.
Итого, при любом исходе выборов США предстоит пережить свою собственную тяжелейшую «перестройку», по ходу которой внутри них «постиндустриальная» экономика печатания денег для всего мира должна быть вновь индустриализована и выработана новая «американская мечта», консолидирующая раздробленную ныне нацию. Плюс, предстоит поиск своего нового места в мире: от гегемона, устанавливающего свои правила и добивающегося их исполнения по всему миру, к роли пусть и сильнейшего, но национального государства, контролирующего определенные внешние сферы, но отнюдь не весь мир. И взаимодействующего в таком качестве с другими мир-системами.
На все это у Штатов уйдет сколько-то лет, в течение которых их нынешняя доминирующая роль будет неуклонно уменьшаться.
Украина-не-Россия
На постсоветском пространстве под раскол попадают официальные идеологемы как украинской, так и казахской государственностей, линией же излома будет их элементарное столкновение с … действительностью. А именно, с действительностью второй половины этого и следующего 2025 года, превращающей прежние установки, цели и намерения в … не состоятельные, требующие переосмысления и переформатирования.
Так, мечта-идея, на которой сформировалась, живет и продолжает бороться нынешняя украинская государственность, это свободная демократическая страна, — часть европейского экономического, политического и военного пространства. Отделенная от Московии-Орды повсеместным переходом на украинский язык и принадлежностью к НАТО.
Нынешнее драматическое положение на фронтах, гласит украинская мечта-идея, будет преодолена поставками F-16, дополнительной мобилизацией и успешным контрнаступлением. Россия будет вынуждена подписать мир по типу корейской 38-й параллели, гарантами от повторения агрессии выступят ЕС и НАТО. А чуть позже санкции сделают свое дело: в России разразится кризис, в Кремле пройдет переворот и потерянные территории будут возвращены. Тем временем, союзники включат план Маршалла и отстроят Украину заново.
Брестский похабный мир
Тогда как уже состоявшиеся реалии – это оглашенная вслух и в Киеве, и в Вашингтоне установка на подготовку к ноябрю мирной конференции с участием России. Что есть принципиальный перелом, означающий согласие Украины на большие или меньшие территориальные потери, и согласие США на роль не диктующей правила Силы, а всего лишь договаривающейся стороны.
И это – принципиально: начиная от распада ССР и до сего дня США – есть единственная Власть-суверен на земном шаре. Такая власть может заставлять или уговаривать, подкупать или наказывать, но никак не может допустить равенства с собой другой Власти. США во главе с Байденом, непрерывно ведя неформальные консультации с Кремлем, в принципе не могут разрешать свои разногласия открыто: это означало бы опускание мирового Гегемона до уровня ослушницы-России, а России – до уровня Гегемона.
А вот для Трампа, уже объявившего, что Европа и НАТО должны решать свои проблемы сами (как ровно то же самое говорят и в Кремле), роль торговца-переговорщика – в самый раз.
Европейский союз был некогда создан в развитие плана Маршалла, как вынесенный в Старый свет промышленный и военный форпост США против Советского блока. А для нынешних почти расколотых Соединенных Штатов с приходящим сделать Америку снова великой Трампом, нынешний Евросоюз – это территория, которую необходимо сохранить в качестве провинции для сбыта сланцевого сжиженного газа и американских промышленных товаров. Но которую, — ради того же нового величия Америки, категорически необходимо зачистить, начиная с Германии, от собственной индустрии.
В целом же Европа – это «задний двор» для нынешних США, ни экономика Евросоюза, ни военные действия в Европе не являются сейчас для них главными в борьбе за новое место в многополярном мире. Задача Трампа – как можно мягче и выгоднее, но при этом быстрее и решительнее высвободится из Европы. Чтобы сконцентрировать ресурсы на борьбе с Китаем вообще и за рынки Юго-Восточной Азии в первую очередь. Но уйти можно будет не раньше, чем прекратится война на Украине.
Выход действующего президента США из выборов принципиально меняет ситуацию именно по Украине, которая давно уже есть чисто американский проект в формате «Украина-не-Россия». А непосредственно с 2014 года – проект конкретно Джозефа Байдена, сначала в качестве вице-президента, а потом президента, и уже в формате «Украина-анти-Россия». Теперь самому же Байдену в оставшиеся полгода категорически необходимо успеть остаться в Истории миротворцем, форсируя организацию мирной конференции. И уж тем более стряхнуть с себя неудачу байденовской «анти-России» постарается даже действующая администрации, не говоря уже о приходящей.
Теперь в «принуждении» и Украины, и России к миру заинтересованы все мировые игроки, — соревнуясь, у кого быстрее получится. Какие карты есть у Китая, это отдельная тема. У США же, привыкших только повелевать, на руках лишь один козырь, причем двусторонний: для Киева это угроза прекращения военных поставок, для Москвы – угроза их наращивания. Ну и попытка оттянуть Россию от Китая в обмен на преференции.
Не мира, не войны, а армию – не распускать
Не факт, что приход Трампа сыграет на сторону Путина, наоборот, он попытается предельно ожесточить торг. Но чем нахрапистее станет действовать республиканская администрация, тем очевиднее будет исчерпанность ресурса сопротивления в самой Украине, как и исчерпанность ресурса поддержки со стороны Евросоюза.
Также не факт, что согласие Запада на начало мирного урегулирования и восстановление отношений отзовется немедленным встречным движением России. Не факт, что шанс прекращения военных действий до зимы так уж безальтернативен для Кремля, а угроза продления войны на 2025 год так уж неприемлема.
Ультиматум Рябкова-Путина насчет НАТО назад не отозван, а задача лишения Украины выхода к Черному морю, как и выход России в Приднестровье, остаются в стратегическом наборе.
Впрочем, есть и вполне работающий аргумент в пользу прекращения боевых действий – для подготовки и проведения выборов нового президента и новой Верховной Рады, а также референдума по новой Конституции. Война – она хотя и из последних сил, но консолидирует украинскую власть и украинское общество вокруг украинской мечты-идеи. Тогда как мир сам по себе, да еще на фоне электоральной борьбы, разнесет внутриукраинскую консолидацию надежнее ФАБов с «Искандерами». Кроме стандартной склоки между разными политическими группировками, между «фронтовиками» и «тыловиками», непримиримый раскол произойдет между той части украинского политикума и электората, которая признает реалии и сочтет за благо принять российский ультиматум, не доводя его до полного усугубления, и той частью, которая, наперекор всему, продолжит верить и руководствоваться мечтой-идеей.
Процесс небыстрый, но похоже, ситуация будет неуклонно идти к самому тяжелому испытанию для украинской национальной государственности … предоставлению ей реальной независимости. Самостийная Украина останется существовать в нейтральном статусе, возможно, отрезанной от портов, на очень плодородных землях и с неплохой промышленностью, но … переданными за долги под внешнее управление. Моральная и экономическая катастрофа дополнится демографической, внутри новой Руины будут кипеть обида и ненависть к москалям, но … без возможности продать кому-то в Европе этот товар.
Точно также процесс определения дальнейшей судьбы Украины является испытанием и для России. Ведь это – та историческая территория, которая была завоевана и освоена ценой величайших жертв и усилий, уступать хотя бы ее пядь историческим противникам – недопустимо. Разодранная, униженная, озлобленная и разоренная Украина – категорически невыгодна России. Как в равной степени невыгодно брать на себя полную ответственность за ее восстановление и наведение порядка.
Европа, кстати сказать, оставляемая без попечения США, остается без выстроенной над нею институциональной крыши в виде Евросоюза и НАТО, а это отменяет саму суть войны за Украину. Суть, заключающуюся в том, удастся ли НАТО сохранить за собой, пусть в самом урезанном виде, плацдарм для размещения ракет средней дальности, с минимальным подлетным временем до Москвы и даже до Урала. Или Москве удастся не пустить НАТО даже на клочок украинской территории. А коль скоро сам Северо-Атлантический блок без американской крыши теряет смысл существования, сами собой реализуются и ультиматум Рябкова-Путина, и задачи СВО.
Худой мир после доброй ссоры
Европа, предоставляемая Трампом сама себе (да и администрации Харрис придется пойти тем же путем) возвращается в привычное историческое качество: соперничества более десятка национальных и трех-четырех имперских проектов. А после того, как ЕС и НАТО трансформируются в набор сотрудничающих-конкурирующих политико-экономических и военных блоков, почти для всех них настанет необходимость переводить отношения с Россией из формата конфронтационного в договорной формат. В самом деле, речи об экспансии на Восток за новым «жизненным пространством» не идет, равно как и России ничего больше от Европы, кроме прохода на Калининград и беспрепятственного судоходства по Балтике, не требуется. Зато обе стороны объективно заинтересованы в восстановлении обмена энергетических ресурсов на европейские товары и технологии.
Нейтральная Украина в такой новой конфигурации окажется мостом между Евразийским союзом и тем набором, в который трансформируется нынешний ЕС. Имея от этого собственный смысл и выгоду. Тем более, что восстанавливать ее и поддерживать будут со всех сторон.
Однако поддержка будет ориентирована на недопущение худшего, всерьез заходить на депрессивную территорию и брать на себя ответственность за ее жителей охотников будет мало. Украина, в свою очередь, будет подпитывать свою национальную идею обидой на всех своих соседей, убеждением, что ее беды не только от России-агрессора, но и от предавших ее поляков, немцев, англичан и далее по списку. И чем больше будет приходить внешней помощи, тем сильнее будут обиды и претензии, что этого слишком мало.
И это ответственнейший выбор для России: сумеет ли она так восстановить свою Европейскую «окраину», чтобы сделать ее частью общего экономического пространства со вписанным в евразийский менталитет населением.
Все это может определиться как раз где-нибудь к 2029 году, и в таком формате украинская национальная идея тоже может найти свое место в пост-однополярном мире. Не будем утверждать, что именно так и будет. Зато точно известно одно: так, как обозначено в нынешней украинской мечте-идее не будет точно.
Часть вторая – мечта казахская
Кызым, саған айтам, келінім, сен тыңда
Перспективу по Украине мы разобрали так подробно именно для того, чтобы поговорить о мечте-идее нашей, казахской, государственности. Как она зафиксирована в юридических и идеологических документах, в речах и делах официальных политиков.
Это государство, в котором граждане всех национальностей, объединенные общей исторической судьбой с казахской нацией, составляют народ Казахстана. Государственным языком является казахский, овладение им является долгом и обязанностью всех граждан. Да, пока этим своим долгом и обязанностью пренебрегает добрая половина граждан, но политика государства в этом плане неизменна и долгосрочна, в конечном счете и государство и его граждане все заговорят на казахском языке. Для укрепления же этой тенденции государство, путь и не торопясь, переведет государственный язык с кириллицы на латиницу.
Это государство, в котором провозглашено равенство граждан независимо от происхождения, языка и национальности, и в котором формирование президентской администрации, правительства и корпуса акимов неукоснительно ведется по линии только казахской нации.
Казахстан — государство, высшей ценностью которого является независимость, а потому даже будучи участником Таможенного и Евразийского экономического союзов, мы воздерживаемся от перехода из просто торгового экономического формата в формат совместного планирования и инвестирования, и категорически противимся дополнению экономической интеграции политической.
Мы — государство, которое официально, начиная со школьных учебников, позиционирует свое прошлое в составе Российской и Советской империй, как колониальное. Соответственно, окончательное преодоление колониального синдрома в жизни государства и общества, как и нейтрализация планов Северного соседа по возвращения нашей страны под колониальное управление, вплоть до прямой агрессии, является важнейшей национальной задачей.
Для решения которой государство Казахстан проводит многовекторную политику, всячески избегая конфронтации с Россией, однако и дистанцируясь от нее в конфликте с Украиной и с Западом. При этом государство Казахстан, трезво оценивая угрозу ре-колонизации, активно наращивает экономические и политические отношения с Китаем, берущим на себя роль гаранта нашей территориальной ценности и национальной независимости.
В рамках этой же национальной идеи, дополненной уже и целеполаганиями президента Токаева, государство Казахстан переходит из старого в Новое и Справедливое, вызволяет граждан из «ловушки бедности», совершает мощный экономический рывок, создает прочный промышленный каркас, обеспечивает экономическую самодостаточность и удваивает к 2029 году ВВП.
Единство и борьба противоположностей
Как видим, ничего совпадающего с Украинской мечтой-идеей, можно даже сказать – прямо ей противоположная. К тому же еще и такое полная противоположность: Украина, хотя и находится между Россией и Европой, за все годы независимости так и не стала частью экономики Евросоюза, тогда как Казахстан, отделенный от Европы Россией, как раз-таки стал. А именно: устойчивость казахстанской экономики, наполнение бюджета и поддержание социальной стабильности в решающей степени держатся на нефтепроводе КТК, проложенном от Каспия по территории России до порта Новороссийск.
Однако есть и одно общее, можно сказать, стопроцентное, и при этом решающее совпадение: обе такие национальные мечты – неосуществимы. Это не рабочие планы на нынешний, следующий и все предстоящие годы, а набор желаний-предпочтений, надежд- ожиданий и подменяющих реалии иллюзий.
Суть в том, что вмененная Казахстану в конце девяностых – начале нулевых лет модель встраивания в мировой рынок предусматривает поставки на этот рынок исключительно энергетического и металлургического сырья, да и то иностранными добытчиками. Модель скреплена компрадорским участием правящей верхушки в вывозе из страны ресурсов и капиталов, вкупе с вмененными исполнительному аппарату и экспертному сообществу догматами о государстве – плохом собственнике и управляющем, опоры на приватизацию и частное предпринимательство, «плавающий» курс национальной валюты, подавление национальной кредитной и инвестиционной потенции, опоры на иностранные инвестиции и внешние заимствования. Антисоветское, анти-интеграционное и этно-националистическое наполнение казахской государственности является фундаментом такого фактически колониального положения нашей страны.
Такая неоколониальная модель автоматически ведет к деиндустриализации всей не связанной с сырьевым экспортом экономики и де-социализации основной массы населения, что за последнюю четверть века и произошло. А ныне начинает происходить с электроэнергетикой и ЖКХ, исчерпавших унаследованный от Казахской ССР запас. Лучшие времена для такой модели, когда непрерывно росли мировые цены и физическое объемы ресурсного экспорта, позади. Еще начиная с создания ТС и ЕАЭС, Майдана, Крыма и всего последующего «вывозная» экономическая модель поддерживается за счет перевода Национального фонда из накопительного в расходный режим и все равно медленно деградирует.
Цели – ясны, задачи … не определены
Установки президента Токаева насчет глубоких экономических реформ и переориентации на интересы страны и граждан, обещания строительства Нового и Справедливого Казахстана в такой ситуации совершенно верны, актуальны и жизненно необходимы.
Однако в рамках той же модели – неосуществимы абсолютно. При этом президент Казахстана аккуратно обходит тему выхода из вмененной Казахстану модели и переходу к новой. Намеки на такую необходимость, да, в его целеполаганиях присутствуют. Но – именно намеки. Всякий раз сопровождаемые даже не намеками, а вполне конкретными установками на сохранение основ прежней системы.
Новая модель, нацеливаемая на достижение технологического суверенитета и экономической самодостаточности и выстраиваемая как раз под воздействием западных санкций, да, строится, — в России. Но тема вхождения в нее Казахстана в самом Казахстане не обсуждается. Способом от обратного: такой темы в официальном дискурсе просто нет, значит, и обсуждать нечего.
Впрочем, равно как и Украине, с такой новой-старой национальной мечтой-идеей государство Казахстан вполне может обрести свое место в новом послевоенном мире. «Независимость» в отдельно взятом казахском, украинском или, допустим, узбекском этнонациональном формате – вполне подходящий материал для формирования приграничных территорий и сфер влияния в новом многополярном мире. Одинаково удобный как для формирующихся трех-пяти центров на Евразийском континенте, так и для правящих кланов в каждом из «суверенов».
Старший брат всегда рядом
Так, Россия на фоне сформировавшегося как раз к нашему времени полного износа и невосполнимого дефицита унаследованных от СССР электроэнергетических, газодобывающих и газо-транспортных мощностей во всей бывшей Средней Азии, вкупе с необходимостью газового реверса для нее самой, плотно заходит в Узбекистан и Кыргызстан с атомными и гидроэнергетическими проектами, включая также и ветровые, но уже российского производства.
А в Казахстане России уже досталась достройка Экибастузской ГРЭС-2 и строительство новых ТЭЦ в Кокшетау, Семее и Усть-Камане, после референдума мы бросимся догонять узбеков по линии АЭС. На повестке остается, пусть и перенесенное с 2025 на 2027 год, создание общего рынка электроэнергии, энергоресурсов, ГСМ и газа под эгидой ЕАЭС. Читай – под управлением РФ.
Плюс, по ходу украинской развязки, неизбежно встанет вопрос и о присутствии компаний из «недружественных» к России стран у нас на Тенгизе и Кашагане, полностью завязанных на российский трубопровод КТК. И Карачаганаке, полностью завязанном на Оренбургский ГПЗ.
Да и сейчас целый ряд ключевых бизнесов, — химический, продовольственный, сборки локомотивов и ж/д вагонов, добычи урана и многие другие надежно закреплен за российскими компаниями.
Одним словом, Россия гарантированно берет под себя инвестиционный и технологический контроль над стратегической инфраструктурой всей Центральной Азии, обеспечивая, при необходимости, защиту от внешних посягательств и внутренних беспорядков. Но не беря никаких обязательств по экономическому и социальному развитию примыкающих «суверенов».
Да, Казахстан, по мере захода к нам «Газпрома», «Интер РАО» и «Росатома» получит ряд вспомогательных производств и компетенций, экономическая ситуация улучшится. Но … именно во вспомогательном виде, использование Казахстана в роли поставщика дешевого сырья, человеческого материала, инвестиционной и технологичной ренты продолжится. Скорее всего, в еще более жестком, нежели в отмирающем европейском направлении, виде.
Жить можно будет и в Казахстане, но наиболее способные студенты, лучшие инженеры и квалифицированные рабочие будут отсасываться метрополией.
Раскол «Казахстан-2025»
Итак, не позже окончания следующей зимы-весны мы будем иметь наш внутри-казахстанский раскол-2025. Правительство уже точно не справляется с ситуацией, вслед за его отставкой надо бы объявлять и досрочные перевыборы парламента. Между тем, никакой альтернативной идеи – образа будущего для Казахстана, нет. Если не считать подвешенных без воплощения обещаний и целеполаганий президента.
А ведь президент Токаев как раз сейчас пересекает как бы экватор своих полномочий: с момента его назначения прошло чуть более пяти лет и ровно столько же осталось до завершения. Много ли из намеченного осуществлено и что еще предстоит: в лоб такой вопрос главе государства адресовать не стоит, слишком очевидна и обидна будет разница между словами и делами. Однако вопрос задаем не мы, а сама геополитическая обстановка: все, что нагнетается вокруг Казахстана и накапливается внутри. В любом случае, образ будущего-2029 для передаваемой преемнику страны все равно необходим, поэтому момент отставки правительства и обновления депутатского корпуса имеет критический характер и для самого главы государства.
Президент Путин, кстати сказать, тоже завершает свой срок к 2030 году, и ему тоже предстоит еще определить образ «России-2030», включая и интеграционный момент. ЕАЭС и союзное государство «Россия-Беларусь», как и ШОС, и БРИКС … это все переходные структуры, мостики из окончания одной исторической эпохи в начало следующей. Структура союзной государственности с учетом «присоединенных» территорий, отношения с «остальной» Украиной, с Азербайджаном, Арменией и Грузией, с «партнерами» по Центральной Азии в свете раздела сфер влияния и интересов с Китаем – всему этому Евразийскому Союзу еще только предстоит определится в течении скольких-то следующих лет.
Мост-2029
Ступая на мост, желательно видеть, что ждет там, на противоположном берегу. А уж ныне, как раз на середине, эта необходимость как для направляющего страну лидера, так и для ее элит и самой государственности не отменяема. Так почему бы мы нам, готовясь к переломному 2025 году, не начать всматриваться повнимательнее, что ждет Казахстан и казахов на общей Евразийской переправе-2029, и уже сейчас прокладывать верный путь?
Что станется с украинской национальной мечтой после того, как США спихнут не получившуюся «анти-Россию» на европейцев, а те – на Россию, посмотрим. Схоронится ли она опять в местечковом хуторском формате, с мечтой о реванше, или возродится в виде хорошо известном по Союзу старании выходцев с Западной Украины выслужится, — в армии, в партийно-советских и хозяйственных органах, будет видно. Как никак, а будучи западным форпостом СССР, Советская Украина была самой развитой в промышленном, научно-техническом и культурном отношении республикой.
Наша же казахская мечта, упакованная пока в примат «независимости», вполне трезво описывает реалии: чудовищный разрыв между 162 богатейшими семействами и находящимся на грани бедности населением, отсутствие внутреннего развития и крайнюю невыгодность экономического союза с Россией. Столь же трезво признается и еще большие неприятности при попытке отдалится от «токсичного» соседа, избавится от ОДКБ и ЕАЭС. Выход же видится в «повышении качества госуправления» при полной либерализации экономики — окончательной приватизации и опоры на частный бизнес. То есть, вместо реального Казахстана мерещится очередной Сингапур.
Между тем, достаточно очевидна мысль, что Казахстану стоило бы начать прорабатывать идею вхождения в союзную государственность. Хотя бы потому, что воюющая Россия и так извлекает из Казахстана все связанные с войной и обходом санкций дивиденды, нам же достаются по большей части издержки. И потому, что подстегиваемая войной независимая от доллара и самодостаточная Российская экономика так или иначе строится и будет построена, с нами или при нашем использовании.
Да, идею казахской национальной государственности в таком образе будущего придется переводить из этнического в гражданский формат, на два государственных языка и сбалансированную кадровую политику. А нынешний формат ЕАЭС – с торгового на инвестиционный. И это еще большой вопрос, каким должен быть пакет предложений со стороны Астаны, чтобы Москва сочла его интересным.
Не факт, что получится, но нынешний тревожный год и следующий «перелом-2025» дают нам шанс осознать, какой все-таки «Казахстан-2029» нам светит не в иллюзиях, а реально. Зная же образ будущего, мы всегда в него придем.
***
© ZONAkz, 2024г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.